Марат по-началу не очень-то понял, чем это ему грозит. Стихов о любви он помнил наизусть совсем мало. И когда, приготовленный к очередной порке, он услышал от Насти неожиданное предложение почитать стихи вслух, ничего кроме Пушкинского “Я вас любил” вспомнить он не смог.. Но только он начал читать, как тут-же в первой строчке на первой плюхе, голос его пустил петуха и вместо нужного слова с его языка слетела какая-то чепуха. Он продолжил читать дальше, но при каждом шлепке слова сами собой заменялись на междометия и восклицания, голос задирался вверх и ничего нельзя было с этим поделать. В результате, первый куплет прозвучал в его исполнении с интонациями скулящей, пришибленной собаки .
Настя праздновала победу. Наконец-то ей удалось сбить спесь с этого высокомерного лондонского денди и превратить его в жалкого комедианта, читающего бездарные пародии на стихи российских поэтов-классиков. Марат и сам это с ужасом понял и попытался было защититься тем, что больше никаких стихов он не знает, но и это не помогло. На следующий день Настя заказала с экспресс доставкой томик русской лирики девятнадцатого-двадцатого веков и еще через день сообщила Марату радостную весть, что теперь он должен будет каждый день вызубривать по одному стихотворению, а вечером декламировать их вслух, возлежа на Туфле. И пусть только попробует не выучить! У Насти есть хороший старинный способ, как обращаться с нерадивыми учениками! Пришлось Марату вернуться в школьные годы и вспомнить о существовании таких поэтов как Бальмонт, Блок, Баратынский…
Так в непрерывных трудах и заботах проходили дни, пока не произошло одно событие которое несколько изменило привычный порядок вещей.
В один из чудесных, теплых солнечных дней с Маратом чуть не случилось несчастье. Казалось бы, все предусмотрели инженеры этой компании для его безопасности, но оказалось, что не всё. В тот день с утра действительно установилась прекрасная солнечная погода. А главное, что на озере совсем не было ветра, что случалось здесь довольно редко. Девушки решили не упускать случая и покататься по озеру на весельной лодке. Они одели купальники, посадили на весла Марата и отправились в путь. Марат был прикреплен к Настиному пульту, а Васька свой пульт оставила в доме за неимением куда его положить. Отплыв довольно далеко от острова, они приказали Марату остановиться, а сами, непроизвольно приняв самые откровенные сексуальные позы, открыли свои тела для солнечных лучей. Особенно сногсшибательно выглядела Васька в своем фирменном купальнике от Espiral. Васькины ноги, словно выточенные из темного мрамора, блестели на солнце так, как будто они принадлежали не живому человеческому телу, а были тщательно отфотошоплены мастерами компьютерной графики. Марат не мог оторвать от Васьки глаз и не замечал, как все более и более раздражаясь смотрит на него Настя.
Наконец Настя не выдержала:
- Все, поворачиваем домой! Мне в туалет надо…
Они поплыли к острову, но как назло в лицо начал дуть полуденный бриз, поднимая на озере барашки, и лодка двигалась уже не так быстро, как хотелось бы Насте.
- Ты можешь быстрее шевелить граблями! - закричала она на Марата. - Если не можешь, так я тебе сейчас помогу! - и Настя полезла в сумочку за пультом.
- Настя, не надо! Он быстрее не может! - вступилась за Марата Васька.
- Щас! Обществу защиты животных здесь слова не давали, - Настя достала пульт и начала набирать на нем пароль доступа.
- Не надо, я говорю! - Василиса протянула руку к пульту. Настя инстинктивно отдернула руку, и тут пульт выскользнул и полетел в воду…
“Всё, конец!” - похолодел Марат. Радиоволны в воде не распространяются, через двадцать секунд он “сойдет с Поводка” и устройство начнет крушить ему яйца. А до острова, до спасительного “домашнего Поводка” было еще около километра. Он уже почувствовал первые предупредительные сигналы, когда вдруг увидел, как со скамьи слетела Васька, стрелой взмыла в воздух, нырнула и исчезла в глубине озера.
И в тот же момент Поводок начал работать в режиме побега. Марат застыл на скамье в позе Роденовского Мыслителя, при этом, как институтка, плотно сжав колени, стиснув зубы и вцепившись руками в оба весла. Ему очень хотелось зачерпнуть в ладошку воды и залить эту пылающую у него между ног головешку, а потом крепко зажать в кулак всё, что от неё останется. Но он знал, что трогать Поводок нельзя, потому что может включиться режим Шаловливые Ручки и будет еще хуже. Поэтому его руки, совсем не расположенные к шалостям, крепко, до синевы в костяшках, сжимали черенки весел, пригибая их вниз, в то время как лопасти этих весел медленно поднимались из воды и раскрывались на манер огромных крыльев. Теперь Марат скорее походил на приготовившегося к полету Врубелевского Демона готового воспарить ввысь, а потом рухнуть вниз на дно самой глубокой Марианской впадины.