– А на мое предупреждение – плевать?
– Ты ведь предупреждал, а не приказывал.
Среди десятка свамперов, подкативших на станцию вместе с вожаком, прошелестел нехороший гул. И парни, и сидящие за их спинами боевые подруги смотрели на нахалку… без агрессии пока, но весьма неодобрительно. Спокойным, даже безразличным, остался лишь один из них – Рустам, второй человек в иерархии вагона.
– А если бы я тебе приказал? – осведомился Карбид.
– Вот тогда бы мне было плевать, – с хорошо сыгранным спокойствием ответила Пэт. И невинно поинтересовалась: – Но ведь ты не приказывал, так?
Свамперы вновь заворчали, но прицепиться Карбиду было не к чему: девчонка его никак не оскорбила. Вела себя дерзко, но границу не переходила.
– Язык у тебя длинный.
– Какой есть.
Откровенно говоря, Карбид и сам был не рад, что докопался до Пэт в их первую встречу. Девчонка оказалась не из простых: катается на «Судзуки Плуто», одевается в безумно дорогую натуральную кожу, а не практичную и дешевую синтетику, да и ведет себя, словно королева. У самого Карбида тоже настоящий байк – «Ямаха Гепард», такой же был у Руса, но им далеко до машины, в маркировке которой присутствовали буквы «S» (двигатель форсирован по уникальной технологии «Шаттл») и «Т» («трансформер»), – игрушки для верхолазов и каперов высокого полета. Как раз сейчас алая машина завершала трансформацию, превращаясь из спортивного байка, на котором водитель и пассажир едва не лежали на животе, лицом вперед, в изящный «чоппер» с классически изогнутым рулем и комфортной вертикальной посадкой, позволяющей чуть откинуться назад.
Впрочем, не только Карбид обратил на это внимание: псе свамперы с завистью следили за происходящими с «Плуто» изменениями.
– Классная машина, – вздохнул кто-то.
– Мне тоже нравится, – высокомерно бросила Пэт.
Уточнять, что один «Судзуки Плуто 9TS» стоил примерно столько же, сколько весь парк вагона, не требовалось.
Такие машины можно было встретить на корпоративных территориях: в Сити, Царском Селе, но Пэт жила на Болоте, и наличие у нее супердорогого байка вызывало понятное удивление. В какой-то момент Карбид подумал, что по недосмотру наехал на дочку или внучку главаря какой-нибудь канторы, и ждал недружелюбных гостей на предмет разобраться. Байкер не трусил, но перспектива правды с бандитами Карбида не прельщала. Потом он узнал, что Пэт – Патриция – единственная дочь Кирилла Грязнова, совладельца известнейшего в Анклавах антикварного дома «Шельман, Шельман и Грязнов». С одной с троны, стало легче, купец – это вам не бандит, но при ном Карбид узнал, что ни одной из болотных кантор I Грязнов дань не платит. Что хочешь, то и думай. В общем, по всему выходило, что Пэт лучше оставить в покое. Но отступить Карбид не мог, чтобы не потерять лицо перед своими: свамперы, несмотря на громкое название, были вагоном молодым, Карбид только приступал к созданию мощного клана и трепетно относился к моральному климату внутри команды. А потому решил воззвать к разуму проклятой нахалки и уговорить ее присоединиться к вагону. Или хотя бы признать его авторитет.
– Пэт, в Анклаве не катаются поодиночке.
– Запрещено?
– Не рекомендуется. Москва разбита на сектора, и каждую дорогу держит определенный вагон.
– МКАД свободен.
– Тебе так кажется.
– Мне не кажется. Вагоны договорились об этом много лет назад. И транзит по любой радиальной трассе не возбраняется, иначе бы вы так и сидели на Болоте…
– Кстати, Сретенка находится на нашей территории, – счел нужным уточнить Карбид.
– Рада за вас.
Вот что с ней делать? Вроде и не хамит, а посылает вполне откровенно. И в глубине карих глаз пляшут веселые огоньки. К счастью, видны они только собеседнику.
– Одиночки в Анклаве не выживают.
– Я попробую.
– Даже детишки верхолазов сбиваются в вагоны.
– На то они и детишки.
Рус хмыкнул. Карбид бросил на помощника быстрый взгляд, но тут же вернулся к девушке:
– Мы, свамперы, людей уважаем. Окажись на моем месте бедуины, твой байк уже бы горел, а тебя…
– Ты мне угрожаешь?
– Патриция, я пытаюсь донести до тебя простую мысль: чтобы жить в Анклаве, нужно иметь сильных и надежных друзей.
Карбид любил произносить эту фразу. После многочисленных репетиций он довел качество высказывания до совершенства, слова в его исполнении звучали весомо, производя на слушателей неизгладимое впечатление.
Впрочем, с действительно серьезными слушателями Карбид еще не сталкивался и теперь убедился, что подачу реплики надо шлифовать и шлифовать: Пэт осталась равнодушной.
Более того, она отвернулась от Карбида и велела подошедшей подруге:
– Матильда, заправь бак.
Та, сообразив, что следует подчиниться, молча вставила пистолет в горловину и надавила на рычаг. Девчонка, сидящая за спиной Рустама, громко прокомментировала:
– Зачем им мужики? У них и так все хорошо.
Чем вызвала смешки и улыбки приятелей, но Карбиду – Пэт прочитала это в его глазах – высказывание девицы не понравилось.
«У тебя есть планы?»
Впервые она подумала о том, что поведение вожака байкеров может иметь несколько объяснений. Пэт знала, что нравится мужчинам, и умела пользоваться своими козырями.
Тем временем Матильда заправила мотоцикл и надела шлем.
– Нам пора, – мило улыбнулась Пэт. – Пока.
– Увидимся, – глухо пробурчал Карбид. – И помни: в следующий раз тебе придется дать окончательный ответ. – И совсем тихо, для себя, добавил: – Ты вышла на улицу, метелка, а здесь неважно, кто твой папаша.
Иногда приходится не обращать внимания на предчувствия
анклав: Москва
территория: Болото
«Шельман, Шельман и Грязнов. Колониальные товары и антиквариат»
Район Сретенки не подвергся столь значительной перестройке, как остальные территории Москвы. Здесь не появились дополнительные уровни мостовых, бросающие на старые камни вечную тень, не выросли долговязые и безликие бетонные коробки, и уличная реклама не мозолила глаза с привычной наглостью и напором. Можно сказать, что Сретенке удалось сохранить дух Старого города. На ней расположилось множество лавок, в которых продавали штучный, уникальный товар, сделанный человеческими руками: здесь находились мастерские чеканщиков и резчиков по дереву, настоящих художников и гончаров. А рядом, через дорогу, машинисты продавали программы для «балалаек» и самое современное железо для «раллеров», модифицировали коммуникаторы и предлагали ворованные базы данных. Лавки знахарей и травников соседствовали с приемными дипломированных врачей и первоклассных пластиков. Прошлое и настоящее причудливо сплелись на Сретенке, порождая странное будущее. Место это отличалось от всех остальных улиц Анклава Москва, выделялось из их ряда, и ничего удивительного не было в том, что именно на Сретенке расположился московский офис антикварной компании «Шельман, Шельман и Грязнов».