– Оно проявилось в оскорбительной манере речи. Хотелось бы мне, чтобы ты их слышал… эти низшие девчонки-дворянки осмелились рассказывать мне, что я, дворянин четвертого класса, беспричинно издеваюсь над слугой, чтобы удовлетворить собственные прихоти, и все в таком же духе. Я, элитный ученик, второй меч Академии, усердно старающийся наставить Френику на путь истинный, ты же знаешь, – каким бы мягкосердечным я ни был, на такое неуважение я никак не мог посмотреть сквозь пальцы.
– И это еще не все, Юджио-доно. Они даже заявили мне об ответственности, которую я несу, поскольку живу в одной комнате с Умбером; но ничто не может быть дальше от истины, чем эти слова. Когда я ответил, что понятия не имею, о чем это они толкуют, они меня действительно удивили… подумать только, дочери семей шестого класса посмели спросить старшего сына дворянского рода третьего класса – то есть меня, – неужели у меня нет дворянской чести! Просто невероятно, я даже не знал, что делать.
После этих слов Райос и Умбер вновь переглянулись и приглушенно захихикали, один «ку-ку-ку», второй «ху-ху-ху». Они прекрасно знали, что Френика дружна с Тиизе и Ронье и именно поэтому постоянно унижали ее и измывались над ней. Нарочно добиваясь того, чтобы Тиизе и Ронье явились протестовать лично.
Сначала девушки, скорее всего, тщательно выбирали слова. Однако уклончивая манера речи Райоса и Умбера наверняка их распалила, и в конце концов они сказали что-то, что можно было расценить как проявление неуважения.
…Однако.
– …Но, Райос-доно. Даже если это действительно произошло… Я абсолютно убежден, что связывать их веревкой и запирать в спальне не имеет ничего общего с правом наказания, которое есть у элитных учеников!.. – указал Юджио, вновь подавив в себе желание взорваться.
Тиизе и Ронье, похоже, были всего лишь связаны поверх униформы, никаких ран видно не было. Но правила Академии предписывали лишь три вида наказания учеников, проявивших неуважение: уборка, тренировка и поединок. Связывание явно не относилось ни к одному из этих трех. Стало быть, действия Райоса и Умбера были против правил –
– Право наказания элитных учеников? – и долговязый Райос склонился к самому лицу Юджио. – А кто тебе сказал, что я воспользовался правом наказания, этой привилегией для игр маленьких детишек?
– Что… что ты имеешь в виду? Подробности возможных наказаний за проявление неуважения четко прописаны в правилах Академии…
– Ты кое-что не понимаешь. Или забыл вот это место в правилах? «Кроме того, в отношении всех наказаний высшие законы имеют приоритет по сравнению с настоящими правилами».
Внезапно выражение лица Райоса изменилось. Уголки ярко-красных губ поднялись вверх, образовав садистскую ухмылку, какой у него никогда раньше не было.
– Высшие законы – это Индекс Запретов и Имперский закон. Потому я не имею права беспричинно уменьшить Жизнь этих девчонок. Видишь ли, веревка, которой я воспользовался, – очень качественная штучка, сделанная в Восточной империи из легко тянущегося шелка… прекрасная вещь, она не причинит вреда, как бы крепко я их ни связывал.
– Н-но! Качественная веревка или некачественная, но связывать учеников в качестве наказания –
– Ты все еще не понял, элитный ученик Юджио-доно? Высшие законы имеют приоритет; это значит… я, старший сын дворянского рода третьего класса, могу воспользоваться в отношении дочерей дворянских родов шестого класса не правом наказания, данное элитным ученикам, но дворянским правом судить!
…Дворянское право судить.
Как только Юджио услышал эту фразу, он вспомнил слова, которые сказала Тиизе, когда они всей компанией гуляли в лесу.
Правом судить обладали дворяне четвертого класса и выше, а вот пятый класс и ниже могли быть лишь подсудимыми…
Словно наслаждаясь ошарашенным выражением лица Юджио, Райос помолчал немного, а потом наигранно, будто на сцене, раскинул руки и продолжил громче:
– И это право судить – высшая привилегия высших дворян! Его можно применять только к дворянам пятого и шестого класса, а также к простолюдинам, живущим на моей земле, но меру наказания определяю я сам! Разумеется, я не могу идти против Индекса Запретов, но взгляни под другим углом: все разрешено, что не запрещено Индексом!
Лишь после этих слов Юджио оправился наконец от потрясения и раскрыл рот.
– Но… но все же! Пусть это не запрещено, но связывать пятнадцати-шестнадцатилетних девушек – разве это не ужасно?..
– Ха-ха… ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха-ха!!! – вдруг визгливо рассмеялся Умбер. Трясясь всем телом, так что даже полы желтого халата колыхались, он с ухмылкой продолжил: – Ха-ха-ха, нет, это просто шедевр, Райос-доно! Похоже, элитный ученик Юджио до сих пор верит, что наш приговор – всего-навсего игра с веревкой!