— Громов, по какой причине вы пропустили семинар?
Теперь это точно была усмешка:
— По неуважительной, Анна Сергеевна.
— Вы знаете мои правила, Громов: при наличии пропусков — к зачету только с разрешения завкафедрой.
Фил тряхнул головой и выдавил:
— Я хорошо помню ваши правила, Анна Сергеевна.
— Очень на это надеюсь.
«Все правильно, все верно, — думала Аня, шагая в другой корпус и невидящим взглядом скользя по лицам студентов, — это неприемлемо, это блажь какая-то, это опасно — все видели фото голых преподавательниц в соцсетях, тех, кого слили такие же мальчики-шалунишки, тех, кто не смог справиться со своими чувствами, опустился… до подобного. Я не опущусь, нет».
Когда Аня заглянула на следующий день к Герману Фридриховичу, тот молча показал ей следовать за ним. Они зашли в кабинет завкафедрой, и оба, доцент и профессор, устроили Анне промывку мозгов. Потапов имел большое влияние в вузе. Кафедра в целом подчинялась ректорату, и веское слово Маргариты Марковны равнялось для профессора комариному писку. Потапов давил на то же, что и Каде: в провинциальном вузе для Ани больше возможностей заниматься научной деятельностью.
— Не буду я трындеть о значимости науки, — горячился профессор, — кто сейчас верит в науку? Но вы, наверное, знаете, что у нас готовятся серьезные изменения: лаборатории будем оснащать, деньги уже выделены, штат расширяется. Сейчас регионам больше внимания, чем центру. Герман вот Фридрихович наш очень в вас заинтересован как в коллеге. Он в этом году защищается, а вас будем продвигать. На ваших лекциях самая высокая посещаемость среди третьего и четвертого курса. На конференцию больше всего заявок от вас поступило, Анна Сергеевна. Мы такими сокровищами не разбрасываемся.
— У меня личные мотивы, — выдавила ошеломленная Аня. — Я…
— Об этом мы поговорим чуть позже, — перебил ее Каде и объяснил, обращаясь к профессору: — Условия в общежитии у Анны Сергеевны не очень. В мое отсутствие … так сказать, на самотек.
— Жилье, да, жилье, — озабоченно нахмурился Потапов, кивая.
— Тоже решим вопрос. Светлана Родионовна уже работает. Выделим из резервного преподавательского фонда.
Аня вышла из кабинета в полном смятении. Рассеянно подала Каде руку на прощание. Ладонь ее утонула в крупной руке доцента. Он пожал ее мягко, а потом вдруг поднес к губам и поцеловал, бросив на Аню быстрый взгляд. Она с тревогой и изумлением смотрела, как он, прихрамывая, идет прочь. Звонок Ники вывел Аню из задумчивости:
— Анют, солнце, как там у тебя? — голос подруги звучал странно.
— Все хорошо, — пробормотала Аня, растерявшись, не зная, что сказать Веронике по поводу возвращения в Москву.
— Ты пока коней придержи с отъездом, — озабоченным тоном произнесла Ника. — Тут выяснилось кое-что… про Кена. Впрочем, если хочешь, приезжай, у меня поживешь. Придумаем что-нибудь.
— Я лучше… придержу, — сказала Аня.
У самого общежития она увидела Фила, сидящего на каменном парапете. Он вскочил и двинулся ей навстречу, но вдруг запнулся и застыл, глядя в сторону общаги. Из дверей семейного корпуса вышел Каде с мобильным, прижатым к уху. Он на минуту закрыл трубку рукой и приветливо бросил Ане:
— Зайдите к Захару Петровичу. Кажется, вопрос ваш решен.
И пошел прочь, продолжая кидать в сотовый отрывистые фразы. Аня быстро заскочила в общежитие, следя за Филом в отражении окон холла.
Захар Петрович снял с гвоздика связку ключей, поднялся, кряхтя, и жестом велел Ане следовать за ним.
— Вот от того блока, что мы сейчас смотреть будем. Жили там аспиранты семейные. Блок семейный, но раз особое распоряжение… А это ключ от запасного входа. На случай пожарной тревоги и других чрезвычайных… У всех преподавателей имеются. Чуть что, значит, и по правилам, берете на себя вывод студентов из общежития. Как раз там выход, от вашего нового блока недалеко.
Он повел Аню на второй этаж. К ее изумлению, они не пошли выше. Захар Петрович остановился наверху лестницы, перебирая ключи. А потом… повернул в аппендикс. Аня раскрыла рот, но двинулась следом. Комендант прошел мимо блока Фила, оставив его по правую руку, и остановился у самого окна, слева. Там была еще одна дверь, которую Аня хоть и заметила в свой единственный визит к Громову, но посчитала техническим помещением.
— Вот, — сказал Захар Петрович, поворачивая ключ. — Оцените.
Аня медленно переступила через порог. Ей стало понятно, почему в длинном коридорчике по левую сторону располагался лишь один блок — он был двухкомнатный. С одной комнатой, метров двадцать по площади, стойкой соединялась кухня, другая, крошечная спальня, метров восемь, упиралась в санузел с ванной вместо душа.