Неожиданно, в октябре, ей довелось погулять на преподавательской свадьбе. Анфиса Евгеньевна и профессор Потапов поженились. Разница между новобрачными была в четырнадцать лет. Оба были в разводе. К Новому году Анфиса уже ходила по коридорам университета, нося перед собой аккуратный животик.
И Ника, Ника удивила Аню неимоверно. Пополневшая и белолицая, очень непривычная без макияжа, она зашла в кафе, где они договорились встретиться во время поездки Ани в столицу. Вероника была на пятом месяце.
— Он летчик, — сказала она, посасывая сок через трубочку, и нервно рассмеялась. — Мы в аэропорту познакомились. Я боюсь, знаешь, как я боюсь за него! Трясусь и часы считаю! Люблю его, как … Зато, если что… буду сыну говорить, что папа летчиком был, и не совру… — она посмотрела на Аню красными, встревоженными глазами.
— Ты что, глупая! — возмутилась Аня. — И думать о таком не смей! Это же стресс! Малыш почувствует.
— Все беременные — дуры, — сообщила Ника. — Сама когда-нибудь поймешь.
Но Аня уже сомневалась в том, что ей когда-нибудь доведется узнать радость материнства.
На факультете появился новый преподаватель, недавно защитившийся доцент Олег Владимирович. Его взяли на место Каде. Тридцатишестилетний Олег Владимирович был неженат и очень симпатичен — голубоглаз и светловолос. Кафедра воспряла духом. Аня думала, что новый преподаватель, словно волк в овечьем загоне, начнет, как это часто бывает в преимущественно женском коллективе, «окучивать грядки». Но Олег Владимирович даже раздумывать не стал и почти сразу же обратил на нее свой голубоглазый взор. Аня с нарастающим раздражением начала замечать, как он попадается ей на переменах, напрашивается на лекции с целью «обмена опытом» и заводит бесконечные разговоры в столовой. Ухаживания прекратились после откровенного, даже жесткого объяснения. Олег Владимирович обиделся. А Аню опять жалели на кафедре. Только одиннадцатая группа четвертого курса ее понимала. На День Святого Валентина ручка на двери ее блока оказалась увешанной картонными сердечками с пожеланиями держаться и верить, и милым «Он вернется» в окружении розочек.
Год прошел, и за ним по кругу двинулся следующий. Калейдоскоп замер, лишь несколько стеклышек сдвинулось с места, но Аня осталась равнодушной к новой картинке. Она разрабатывала следующий проект, уже официально, по договору с крупной фирмой. Появились деньги и новые дела: курсы вождения, походы в салоны и на редкие в Каратове театральные представления. Только в театре Аня чувствовала, как ее сердце приоткрывается. Она начала пропускать звонки от Фила. Сидела потом, глядя на экран. Ему не удалось приехать на каникулы, их у него и не было, как таковых. Он учил китайский, занимался спортом. Порой Аня так тосковала по нему, что на несколько дней проваливалась в какую-то бездну отчаяния. Но проходили дни, и становилось легче.
… Он написал ей сообщение и попросил встретить на вокзале. Аня сидела ошеломленная, перечитывала несколько строк с ликующими смайликами снова и снова. Фил в последнее время часто повторял, что его программа подходит к концу. Но она была уверена, что он останется в Китае, возможно, приедет только за тем, чтобы закрыть учебу в Каратове. Все студенты-обменники в основном так и делали, мало кто стремился вернуться в провинцию, попробовав на вкус жизнь крупного мегаполиса. К тому же, российских выпускников, зачастую еще на последних курсах, уже разбирали к себе китайские или совместные компании. Она почувствовала резкое, болезненное разочарование, словно внезапно пробудившуюся надежду вырезали ножом по живому: скорее всего, он приезжает, чтобы окончательно расставить все точки над «и».
Аня собралась и поехала на другой конец Каратова, рассчитав маршрут с учетом пробок и путаных дорог старого города — она была еще не слишком опытным водителем. Сердце ее то замирало, то начинало снова отчаянно колотиться так, что виски покрывались потом. Весна в этом году выдалась ранней. По обочинам еще оплывал неопрятными кучами серый снег, но тут и там пробивалась к солнцу молодая травка.
Она приехала задолго до прибытия московского скорого и стояла в зоне ожидания, считая минуты. Она сразу его увидела. Он шел через толпу, толкая тележку, и искал ее глазами. Фил возмужал и, кажется, подрос. Он выделялся в толпе разворотом плеч и выражением лица: открытым, уверенным. Аня почувствовала, что так и не вылечилась от своей любви к этому сильному и прекрасному мальчику… нет, мужчине. Ей будет очень-очень трудно. Их новое расставание порежет ее на кусочки. Сможет ли она потом опять себя собрать?