Он замер, выражение лица стало серьезным.
— Это значит, ты принимаешь мое предложение?
Я расплылась в улыбке. — Думаешь, мне стоит его принять?
— Ты просто обязана согласиться, — сказал он, энергично кивая.
— Если я скажу да, будет ли это также считаться моим согласием вступить во врачи без границ? Потому что я должна еще подумать.
— Нет, конечно, нет. Не торопись принимать решение, думай сколько хочешь.
Мне стало трудно дышать. Джей был моим. Он останется со мной, чтобы не случилось. И у меня не было ни тени сомнение, какой ответ ему дать. Потому что еще никогда в жизни я не чувствовала такой уверенности в правильности своего решения. Я всю свою жизнь хотела провести рядом с Джеем.
Но соблазн помучить его был велик. Я изобразила задумчивый вид, а потом спросила.
— Ты будешь возражать, если я оставлю девичью фамилию, как Пейдж?
Вздохнув, он опустил руку с кольцом на кровать.
— Ты можешь делать все что пожелаешь, если разрешишь мне регулярно просматривать твой плейлист на iTunes. Как тебе такое предложение?
Я поморщила носик.
— Джей, это не равное предложение.
Раздосадовано зарычав, Джей отбросил кольцо в сторону, забрался на четвереньках на кровать, и изображая самое угрюмое и злобное лицо, пополз ко мне. Я захихикала, перевернулась и попыталась убежать, но он схватил меня за лодыжку и дернул на себя.
Оказавшись вновь на спине, попыталась отбиться, продолжая смеяться. И когда он начал накрывать меня своим телом, я уперлась руками ему в грудь, но он схватил их и прижал к матрасу.
Я ахнула, при виде его глаз. Это был взгляд голодного человека, а я была едой, которую он увидел впервые за много дней.
Я закрыла глаза, выгнула спину, как только его губы обрушились на мою шею, слегка покусывая продвигаясь к моему уху. Мне стало трудно дышать, когда его зубы впились в мочку, и я издала протяжный стон.
— Да или нет? — спросил он, обжигая дыханием мое ухо.
Я вытянула шею, как можно дальше, зарываясь лицом в его волосы.
— Да, — шепотом ответила я. — Да, Джей. Я выйду за тебя замуж.
— И все также будешь моим лучшим другом? — Он приподнялся, отпустил мои руки, чтобы обрисовать пальцем линии скулы и нижнюю губу.
— С превеликим удовольствием, — согласилась я, иголки моих губ дернулись в улыбке.
Его взгляд был серьезным, пронзительным, голос тихий, когда он не спросил, а просто заявил.
— Навсегда.
С кивком, и щиплющими от слез глазами я кивнула, сглатывая ком в горле. — До конца моих дней.
Эпилог . Миа
Я жива, я проснулась, и это все, что я знаю.
У меня затуманен разум. Я слышу механическое жужжание кондиционера, где-то над головой, а укутывающие меня простыни накрахмаленные и прохладные.
Мне потребовалась немалая сила, чтобы разомкнуть глаза, я почти поддалась желанию снова лечь спать. Я моргнула, словно мне насыпали песка в глаза, затем осмотрелась по сторонам, и сквозь тусклый свет, пробивающийся через закрытую штору, заметила незнакомую обстановку.
Я в гостиничном номере. И я не одна.
Я услышала движение позади себя, до того, как его ощутила. Это был шорох простыней от переворачивающегося тела, а затем тихое сопение.
Джей?
Ко мне приходит понимание, и последние сомнения исчезают, когда я переворачиваюсь на другую сторону. Я вижу его силуэт, это безошибочно он, лежит на животе, лицом ко мне. Его темные волосы торчат в разные стороны, а щетинистое лицо неподвижно и безмятежно. Белая простынь укрывает его до пояса, и мне приходится сдерживаться, чтобы не потянутся, и не прикоснуться к его мускулистым рукам, спине и плечам.
Теперь он мой. По-настоящему, без сомнения и неясностей. Я так сильно его люблю, что ощущаю эти чувства, как видимое свечение, отчетливый аромат или слышимый гул — отчетливые признаки полного счастья.
Вчерашний день, кажется, сюрреалистичным. Он начался с похорон бабушки, а закончился воссоединение с Джеем. Эмоции скакали из крайности в крайность от убивающего горя до полного блаженства, Джей долго не давал мне уснуть, от чего я теперь точно могу проспать несколько дней.
Который сейчас час? Я потянулась за телефоном на тумбочке, и увидела, что еще нет восьми утра. У меня было сообщение от Пейдж, отправленное после полуночи, уже после того, как я выключила звук телефона, и отключилась от всего и всех за пределами этой комнаты. Для меня тогда существовали только мы с моим женихом, наши обнаженные тела, сплетенные под простынями, наверстывающие последние три месяца. У меня задрожали коленки от воспоминания.