Я сворачиваю, чтобы затормозить чуть дальше, но в последнюю минуту решаю поставить свой грузовик рядом с ее машиной. Это немного по-детски и только, чтобы побесить ее. Миа раздражают люди, которые не могут сразу выбрать себе место на парковке. Я предполагаю, потому что они тормозят движение.
Это была моя месть — или начало мести за то, что она обрекла меня на стресс и бессонницу. Ну что за дерьмо она выдала в ту ночь? Это не нормально.
Так что, да, я здесь для нашей обычной воскресной утренней пробежки, но это не означает, что у нас все в порядке. И она очень скоро узнает насколько.
Я сжимаю руль и невидящим взглядом смотрю на приборную панель, собираясь с духом. Меланхоличная песня Mumford & Sons играет на стерео, тексты песен о любви и печали, смерти. Это точно соответствует моему настроению.
Ты когда-нибудь думал о том, чтобы заняться со мной сексом?
Черт ее подери! Если бы она только знала, какое дерьмо прямо сейчас происходит в моей жизни, то поняла, что у меня нет сил отвечать на ее неприятные вопросы.
Мне, вероятно, следовало бы рассказать ей об этом дерьме. Надо было сказать ей об этом давным-давно. Но каждый раз, когда я думал, что сейчас самое подходящее время, мой разум перескакивал к концу разговора, и я с ужасом понимал, что после этого она будет смотреть на меня по-другому. Посмотрите на него, какой он… жалкий. Пропащий человек, о чем она не знала. Человек, которого она меньше всего захочет видеть в своей жизни.
Прошло пять лет, а она до сих пор не знает ничего о том, что произошло в моем прошлом, о событиях, которые сделали меня тем, кто я есть. И у меня нет никаких планов, чтобы что-либо изменить. На самом деле, у меня не было никаких планов, чтобы изменить что-либо в наших с Миа отношениях. Именно поэтому я был так ошарашен ее вопросом в пятницу вечером.
Ты когда-нибудь думал о сексе со мной?
Ну, а кто бы не думал? Я, бл*дь, ручаюсь, нет ни одного парня, который, встретив ее, не подумал бы об этом. За исключением членов ее семьи, конечно. И, возможно, некоторые женщины думали так же. Та девушка — студентка, в кассе кинотеатра, краснеет каждый раз, когда мы заказываем попкорн и напитки, и она, черт побери, смотрит не на меня, когда так делает.
Миа и секс похожи на хлеб и масло. Как перо и бумага. Как Бен и Джерри (прим. ред.: Ben & Jerry’s — марка мороженого, замороженного йогурта и пр.).
Подумав об одном, сразу приходит на ум второе.
Может быть, это из-за ее глаз, цвета морской волны? Глаз, которые заставляют меня думать, об отдыхе на тропическом пляже... и о сексе с Миа на теплом песке. Или из-за ее густых, волнистых волос, цвета молочного шоколада, которые хочется пропустить сквозь пальцы... во время занятий сексом с Миа?
Или, может, это ее заразительная улыбка, ее мелодичный и зажигательный смех, ее острый ум, или стройное, загорелое тело с самой совершенной маленькой попкой в форме сердечка?
Думал ли я о сексе с ней? С уверенностью можно сказать: «Да, черт возьми!». Это постоянно приходит мне в голову с того самого дня, как я впервые встретил ее.
Но это не значит, что я все ей расскажу. Какой в этом смысл? В моей жизни нет места для Миа Уотерс, кроме того, которое она и так уже занимает. Она заслуживает большего, чем я могу ей дать, и секс с Миа не может принести нам ничего, кроме неприятностей. Зачем портить что-то хорошее?
Я выключаю двигатель и выхожу из машины. Пора задать ей этот вопрос.
***
Миа ждет меня на скамейке в парке у туалета, вытянув и скрестив ноги в лодыжках. Ее было не сложно заметить. У нее страсть к броским вещам, и вместе с яркой спортивной одеждой она носит разноцветные неоновые кроссовки, в которых выглядит, как клоун, которому на всех плевать. Волосы она уложила на затылке в пучок и надела розовую головную повязку, а темные очки - авиаторы сдвинули на кончик веснушчатого носа, чтобы лучше видеть экран телефона.
Она поднимает глаза, когда галька, хрустнувшая под моими ботинками, объявляет о моем присутствии, и, прежде чем я успеваю прочесть выражение ее лица, она водружает свои темные очки на место.
— Я была не уверена, придешь ли ты.
— Я тоже. — И теперь я знаю, почему. После того, как весь вчерашний день я без остановки думал о ней, увидев ее снова, я пришел в замешательство. У меня свело мышцы на шее, и я не знал куда деть руки. Я был словно не в своей тарелке, и понятия не имел, как все исправить.
Не давая ей возможности ответить, я указываю на немощеную тропу, которая змеится по поляне к небольшой роще
— Ты готова?
— Подожди, — отвечает она, и снова возится со своим телефоном. — Сколько миль сегодня?