- Три пиццы с грибами и самым большим количеством сыра, два больших кофе и один апельсиновый сок, - она отводит телефон от уха и спрашивает: - Что ещё заказать? Пиво, чипсы, пепси? - Терпения закажи. Понадобится много времени, чтобы ты нагнала всю программу, которую проспала на парах, - фыркаю я, на что Лиля хмурится и начинает кусать нижнюю губу, задумавшись. Не скажу, что я один из тех стеснительных парнишек, которые молча пожирают глазами девушку, но подойти к ней и признаться в своих чувствах не в силах. Но рядом с ней я становлюсь совершенно таким, совсем не смышлённым мальчишкой. Совершенно перед ней безоружный. - И одну молочную плитку шоколада с орехами. Самую большую. Да, да, это всё, спасибо, - она диктует адрес и выключает телефон. - Что? - спрашивает она, по-детски скривив носик, заметив мой пристальный взгляд. Плюхается рядом со мной на кровать, выхватывая из моих рук книгу. - Орехи способствуют мышлению, а ты сам сказал, что мне это необходимо. Видишь, я ради науки даже фигурой жертвую. "За которой ни разу в жизни не следила", - хочу подколоть я, но сдерживаюсь, в который раз за последнее время. Стал меньше говорить то, что думаю, ведь она начала сильно обижаться на правду, которая "в глаза колет".
Как выяснилось позже, даже столь большая шоколадка не в силах была помочь Лиле выучить материал. Не в силах вырвать её с облаков, в которых она постоянно витала, не смотря на все мои тщетные старания. Мысли её были и тут, и там, и везде - но эпицентром их точно была не учёба. Неожиданно начала возмущаться на счёт цен бистро; я, конечно же, предложил оплатить всё сам, но такая идея только разозлила эту ведьмочку, которая обладала настойчивым и очень пробирающим взглядом чёрных глаз. - Ты у меня в гостях, ещё чего!.. Когда я у тебя в гостях, ты же не разрешаешь мне платить; более того - против, хоть я и опустошаю половину твоего холодильника. Да и к тому же: если я девушка, это не значит, что я кисейная барышня. Я и не думал, что она кисейная барышня: она была сильной духом, хоть и слабой физически, хрупкой. Она была весёлой, не безрассудной; умной, возможно даже чересчур. Если читала книжку, то ей было глубоко наплевать, если в метрах двух захотят убить человека, к примеру. Лили этого просто-напросто и не заметит, так сильно углубившись в книгу, автором которой был Александр Дюма, Чарльз Диккенс или Жюль Верн - смотря по настроению. А сейчас все книги спрятаны в большой сундук у кровати, а она беспросветно вперилась в печатные буквы учебника, даже глаза не бегают по строчкам, застыли. Музыка не мешает мне заниматься, а вот Лиля очень даже. Не специально, сама того не понимая, она выбивает меня из равновесия. Грызёт карандаш, мягко обхватив его губами. Задумчивая морщинка на лбу, прядь тёмных волос у лица, небрежная путаница волос, заколотая чёрной большой заколкой. Стройные ноги в облегающих джинсах, плечи, скрывающиеся за бело-розовой клетчатой рубашкой, не застёгнутой на две верхние пуговицы, открывая взору чуть выступающие ключицы, заставляя всё остальное додумывать самому. Небрежно-сексуально для мышления мужчины или по-домашнему расслабленно для логики женщин, которые думают, что сексуально - это когда прозрачный пеньюар, юбка покороче или вырез до пупка. Глупо.
С горем пополам мы закончили часть работы, выучив около шести параграфов на зубок, договорившись решить всё остальное на выходных. И, уже уйдя к себе в сьёмную квартиру, ничего не подозревая, уснул, как вдруг зазвонил телефон, вырывая меня из крепкого, спокойного сна. На экране высветился неизвестный номер. "Ошиблись, наверное", - подумал я, переворачиваюсь на другой бок, игнорируя назойливого аппонетна. До такой тошноты назойливого, что я-таки поднял телефон, бурча в телефон злое "Алло", не отрываясь от подушки и не открывая глаз. - Харе спать, парень, моя сестрица пропала, - не менее зло прошипели мне в ответ. - Без вопросов, пожалуйста. Надевай штаны и мчи ко мне, будем вместе Лилю искать. Недоумевая, где она может пропадать в полночь, я, со всей быстротой на которую был способен, примчал к ней домой - хорошо хоть не так далеко друг от друга живём. - Когда она пропала? - без приветствия выпалил я, врываясь в её дом, игнорируя Антона, злобно сцепившего зубы. - А мне-то откуда знать,? - фыркнул он. - Я-то думал, она с тобой сейчас, поэтому и звякнул. - Как видишь, не со мной. Мне сейчас глубоко плевать, что я тебе не нравлюсь. Сейчас главное понять, куда Лиля могла пропасть. Есть идеи? - говорю быстро и отрывисто, будто страшась не успеть спасти девушку, которая, сто процентов, попала в какую-то задницу. Всё это время шёл в её комнату, пытаясь обнаружить хоть что-то, что могло бы мне помочь в её розысках. На полу и кровати разбросаны вещи, на столе перевёрнута косметичка, а окно настежь раскрыто. - Никаких идей, - отстранённо говорит Антон, смотря на весь этот беспорядок. - Слушай, - уже более дружелюбно начинает он, положив руку мне на плечо. Сдерживаюсь, чтобы не сбросить её. Понимаю, что злость вовсе на него, а на всю эту ситуацию. - Ты мне не "не нравишься". Скорее мне не нравятся взгляды, которые ты кидаешь на мою сестру, никак не смекнувшую, что дружба между вами относительна. Но найди её, пожалуйста, и приведи домой. Ты, по сравнению со всеми другими кандидатами, самый нормальный. - Угу, - не возражая киваю, ненароком зацепившись взглядом за скомканную бумажку у дверей. Подымаю и разворачиваю её, бормоча под нос проклятия. А я-то ещё думал, что там такого Лиле парень на улице дал, что она улыбнулась и поспешно в сумку запихала эту самую штуковину. Не продают же на улице, среди бела дня, наркотики, ей богу... - Я знаю, где она может быть. - Так чего стоим? - помчали, - срывается с места Антон, но я успеваю схватить его за рукав. - Слушай, давай так: ты тут жди, вдруг ей вернуться приспичит - позвонишь, а я поеду свою теорию проверю. И не спорь, - обрываю уже возражающего парня. - Ах, да, кстати, - вспоминаю я, оборачиваясь у самой входной двери, - бей их отдельно. Выманивай и быстро атакуй. - Увлекаешься играми? - Можно и так сказать, - расплывчато отвечаю я, и мчусь со всех ног по адресу, написанному на пригласительном флаере.