— А я ничего такого не чую, значит пойду. — ответил Дорос, вставая.
Из котомки он достал чистую одежду и начал одеваться.
— Подожди, я с тобой. — сказал Лясь.
Гады! Лучше бы полежали! Их одних отпускать я не хотел, поэтому пришлось присоединиться. Взяв отцовские деньги, я быстро оделся. Только Жак и Харук лежали на кровати.
— Вы с нами не пойдёте? — спросил я у них озадаченно.
— Идите без меня, я сейчас полежу и пойду Ерофу искать. Мне кажется, что я ей нравлюсь! Надо закреплять успех! — с улыбкой ответил Жак.
Так ответ он заинтересовал друзей, что они даже сели послушать, что он скажет дальше.
— Жак. А ты не боишься, что Кер тебе башку открутит, когда ты ей разобьёшь сердце? Это вполне возможно, учитывая твой характер. — опасался за здоровье друга Лясь. Остальные вполне понимали страх Ляся за Жака.
— Ага. Ты же в деревне даже Халу бросил, отчего та ревела целую неделю. Помнишь, как к тебе староста прибегал, чтобы ты на ней женился, раз она так влюбилась в тебя, что продолжала реветь. А? — вспомнил Харук.
Все заулыбались, даже я. Да. Тогда смешная ситуация была. Староста бегал по всей Помидии за Жаком с ремнём в руке, грозясь надрать ему задницу и потащить силой под венец, если тот не одумается. К отцу Жака он идти побоялся, зная, что тот псих. Хорошо, что Жак от него быстро убежал, заслышав слово «венец».
— Постойте друзья! Но это же она меня бросила. — попытался он оправдаться.
— Дак, она тебе в шутку сказала: «Я тебя бросаю». Так сказать, для проверки твоих чувств. А ты, дурак, её в это время на руках нёс из-за того что она ногу подвернула, взял и скинул её в лужу. И сказал: «Вот сейчас я тебя бросил, а ты меня даже не трогала, заметь». После, она грязная в слезах побежала, куда глаза глядят. Это же было самое настоящее свинство! Жаль, что тебя её отец не поймал. Справедливо было бы. — сказал Дорос. Я кивнул.
— Я же вам до этого рассказывал, что не люблю Халу. И даже совета у вас просил, как с ней мягко расстаться. А ты Дор ответил: «Поймай удачный момент и действуй». Помнишь? — с обидой проговорил Жак. Дорос кивнул, признавая, что да, было такое.
— Ладно. Что-то мы ушли от вопроса Ляся. Давай, Жак отвечай, только честно. Мы твои друзья или нет? — спросил Харук строго, пытаясь подрожать отцу.
— Ой, Хар, не надо так строго. Я же от смеха помру! Конечно, вы мои лучшие друзья и вам я скажу правду. Понимаете, я первый раз не могу разобраться в своих чувствах. Вот вроде меня тянет к Ерофе. Мысли только о ней. Короче: как-то это не похоже это на меня. — признался Жак, глядя мне в глаза. Врёт или нет? Сложно было понять.
— Да ты же влюбился! В первый раз! Неужели это случилось?! Мир сошёл с ума! Жак влюбился! — громко рассмеялся Дорос. Жак на его реплику криво улыбнулся, а я, Лясь и Харук заулыбались от души.
— Ладно ребята, дайте ему спокойно подумать над возникшей дилеммой, а я пожалуй осмотрюсь в этой гильдии. — намекнул Харук на то, что мы вроде бы собирались прогуляться.
Встав со своих мест, напоследок пожелав Жаку идти признаваться Ерофе, мы двинулись на первый этаж к выходу. Честно скажу, в здании заблудились и так бы и плутали, если бы не встретили рыжего мальчугана, лет восьми. Он и подсказал нам верное направление. Странно было видеть этого маленького мальчика в этой гильдии, но он, подсказав, куда нам идти, завернул за угол, не обращая на нас внимание. Выйдя на улицу, я огляделся. На против гильдии располагались обычные дома и дороги со столбами, на которых были закреплены факелы. Так как сейчас был вечер, они пока не светили. Лясь предложил идти в сторону возвышающегося над городом замка. Мол, если там живёт барон и знать, то центр города должен быть красив. Его идея была единогласно поддержана.
Проходя по каким-то узким улочкам, я с тоской смотрел на серые стены убогих домов. Квартал бедных. Иногда, в проулках впереди нас пробегали измазанные в грязи дети, весело смеясь и крича друг другу: «Не догонишь!».
При взгляде на них, у меня замирало сердце от воспоминаний, как мы с друзьями тоже играли в догонялки и прятки; как сестренки и Нир также резвились по всей деревне. В один из таких моментов, я остановил пробегающую возле меня, грязную, в порванном платье, девчушку.
— Постой. Как тебя зовут и сколько тебе лет? — спросил я.
Посмотрев на меня с испугом, оглянулась на стоящих в отдалении своих друзей, ища помощи. Но дети так и остались на своих местах. Боятся. Девочка тоже это поняла. Глаза её заслезились, губы задрожали: