Мама начала возражать, но Лизель не дала ей договорить:
— Это наше решение. Мы всю жизнь копили. Дом оплачен. Мы не нуждаемся в деньгах настолько, чтобы пренебречь твоими интересами. Подумай о приемлемой для всех нас плате, и мы подготовим бумаги.
Они вернулись в квартиру. Кара и ее дебильные подружки ужасались историям о горячих источниках в Вермонте, который оказался обиталищем насильников.
— А он был симпатичный? — спросила Джастин, узнав о Мире (я не придумываю, честно).
В воскресенье вечером я получил длинное письмо от Джессики Годин, которая выражала надежду на то, что мы нашли своего отца. Она ждала от меня ответа. Джессика знала о том, что случилось в лесу, после чего стали известны и прочие нелицеприятные факты о Мире и его дружках-рецидивистах. Мне показалось, что на ответное письмо у меня ушло много часов, даже руки распухли от писанины. Я рассказал ей и о том, что мама больна, и о том, что очень хотел бы использовать завещанные дедушкой деньги раньше оговоренного срока, чтобы убежать из этого надоевшего мне городка. Когда я писал об отце, то не стал скрывать, что мечтал видеть его в офисном костюме каждый день — только потому, что это было бы лучшим наказанием за его эгоизм. Я хотел бы, чтобы его обязали выполнять все, что положено мужчине, который имеет несовершеннолетних детей. Потом я не мог уснуть, поэтому написал и Тиан, но не стал ждать от нее ответа, так как знал, что электронные письма в Таиланд доходят не скоро. Кейси распаковывала свои вещи, а Аори и Эбби «помогали» ей, пока вся комната не оказалась завалена одеждой, шарфиками и прочей мелочью. В конце концов, девочки разошлись не на шутку, рассыпав всю косметику в комнате мамы, но ни у кого не было сил их приструнить.
Люк заезжал дважды за выходные, чтобы полюбоваться разгромом.
— Пижон, привет, — сказал он, заходя ко мне в комнату, когда я притворялся, что готовлюсь к английскому. — Да тут у вас пекло.
— Нет, это просто папа вернулся в город. — Слышал, доложили. Говорят, у вас были проблемы. — Ну, если можно назвать проблемой то, что он завел себе подружку, которая по возрасту годится мне в сестры, и у них есть ребенок, то можно сказать и так. Но все не настолько плохо. — Скажешь тоже.
— Я имею в виду, что не верил в любовь до гроба. — А мои родители хотят девочку.
— Как это стыкуется с тем, что я только что рассказал?
— Но, как говорят, любви все возрасты покорны, и даже старики могут, словно упасть с Луны.
— Твои родители женаты. Все еще. Друг на друге.
— Все равно я в ужасе. Моему младшему брату всего девять.
— Ты знаешь, Люк, не обижайся, но ты не имеешь представления, что такое ужас.
— Я понимаю.
— Потому что я не имею представления, что будет с нами. Мы можем оказаться без крыши над головой и без ясного будущего.
— Не волнуйся. Все образуется. — Еще бы, — кивнул я.
— Так вы ехали все время на автобусе?
— Кто тебе сказал?
— Каролина.
— Она гордится тем, что сделала. Ее мог бы поджарить один здоровенный детина, если бы я не пригрозил ему пистолетом.
Люк грубо захохотал и положил свои огромные ноги на изголовье моей кровати.
— Ты пригрозил ему пистолетом? — Он снова рассмеялся.
Я выразительно посмотрел на Люка, не зная, хочу ли рассказать ему о том, что случилось, или нет. Люк по-прежнему был моим лучшим другом. Более или менее. В хорошие времена. Но у него был дырявый рот, и он мог все разболтать. С другой стороны, эта история не могла повредить моей репутации.
— В пистолете не было пуль, — уточнил я.
— Я представляю, — улыбнулся Люк.
— Это был «кольт» 1937 года, который использовался в полиции.
Люк резко встал.
— Какого черта? Ты что, и вправду грозил парню пистолетом?
— Да.
— А где теперь пистолет?
— Под сиденьем машины в Нью-Йорке. А может, и нет.
— Бог ты мой. Я думал, ты меня грузишь. А откуда у тебя эта чертова пушка?
— Я ее нашел. Это долгая история.
— Ну, ничего себе. Хорошенькое приключение.
— А затем нам пришлось столкнуться с офицером полиции штата Массачусетс, чтобы показать ему наши фальшивые водительские удостоверения и выдержать от него форменный допрос…
— Я бы и подумать не мог, что ты на такое способен, Гейб. Не обижайся.
— Почему? — спросил я. — Только потому, что я не принимаю участия в забегах по пересеченной местности?
— Нет, — честно ответил Люк. — Гейб, не принимай близко к сердцу, ты… просто не подходил на роль парня, который может угрожать пистолетом кому-то. Но ты молодчина. Я восхищен.
Наконец, дождались. Возвращение Гейба в страну крутых.
Все это для меня не имело теперь никакого значения.
Я наблюдал за мамой. Ей было лучше, чем за все предыдущие месяцы. Она постоянно находилась в движении. Ходила по магазинам. Составляла списки покупок, планировала дела. По субботам готовила жаркое с мясом и вывозила Аори в детские парки, где родителям и детям можно прыгать на огромных надувных штуковинах. Ей словно требовалось доказать себе и окружающим, что она все еще в числе живущих. Думаю, что как раз в парке и состоялся разговор мамы и Аори: она объяснила малышке, что папа очень любит ее, но ему придется ухаживать за Амосом, а мама позаботится об Аори. Когда она станет старше, то обязательно навестит папочку. Я полагаю, что мама именно так все и объяснила. Мы забыли о пасхальных яйцах для Аори. Мы все забыли о Пасхе, даже католичка Кейси. Дедушка выехал в воскресенье утром в торговый центр и купил девочкам пасхальные корзинки величиной с них самих. Он спрятал их в кустах, а мы оставили подсказки в картинках, разбросав их по всему дому. Было так смешно наблюдать, как малышки разыскивают подарки. Кейси взяла девочек с собой на детский праздник, который устраивался в одном кафе.