– Ну чего застыл, как невеста перед алтарем? – насмехаясь над Сафроном, спросил красавчик.
– Почему как? – ухмыльнулся мордастый.
– Чур, я алтарем буду! – засмеялся обезьяноподобный. – Спереди!
Снова СИЗО, трое суток на «сборке», и в камеру. Хата просторная, с телевизором, холодильником, и всего четыре шконки. Три места для качков и четвертое для их жертв. Сафрон понял, что загремел в пресс-хату. И он, конечно же, знал, кого за это благодарить. Все-таки отплатил ему Круча черной монетой.
– А кто сзади подопрет? – спросил мордастый.
Сзади Сафрона подпирала запертая дверь. А спереди самый настоящий ад. Он, конечно, будет биться до последнего, но если с братьями Хохряковыми не прокатило, то и сейчас шансов практически нет. В дверь нужно стучаться, требовать вертухая, но ведь не откроют, не для того Сафрона здесь закрыли. Не откроют, а факт останется фактом. Зашквар это, ломиться из хаты, если братва узнает.
– Двое уже пытались подпереть! – Сафрон расправил плечи.
– Понравилось?
– Потом на коленях умоляли простить!
Сафрон хорошо помнил этот момент. Хохряковы на колени не падали, но прощения просили. И даже намекнули, что могут отработать повинность, но за отдельную, разумеется, плату. А обида на Кручу тогда стояла так остро.
– А мы слышали, это ты там на хате кого-то умолял. Под шконкой.
– Не было ничего, а Никс и Томас уже в морге… Вам это нужно?
– Все когда-нибудь там будем. Ну чего стоишь, проходи. Гостем будешь!
Мордастый подошел к Сафрону, положил руку ему на плечо, с силой надавив на него.
– Музыку послушаем! – осклабился красавчик.
– В три смычка! – сказал мордастый, дыхнув на Сафрона утробной гнилью.
– Может, не надо? – Сафрон резко сдал назад, повернулся к двери, как будто собирался стучать по ней.
И разжался, будто боевая пружина, с разворота ударил мордастого головой в нос. Сколько раз он тренировал этот удар, имелся у него и опыт применения, правда не совсем удачный. Зато сейчас он ударил безупречно. Мордастый вырубился мгновенно, на пол падал как бревно. А Сафрон набросился на красавчика, ладонями обхватив его голову и вжимая большие пальцы в глаза.
Качок заорал от боли, Сафрон прижал его к стене, продолжая выдавливать глаза. Обезьяноподобный набросился на него сзади, но Сафрон не отпускал свою жертву. Он чувствовал, что удача на его стороне. А если нет, умирать, так с музыкой!..