— Вы мудрый старик. Какая-то причина существует, и очень серьезная к тому же.
— Должно быть, так, — сказал я. — Я никогда не видал и, надеюсь, никогда не увижу в жизни настолько сумасшедшую езду. Неужели вы и вправду занимаетесь этим все последние шесть месяцев?
— Для меня это очень нелегко. Я не владею приемами профессионалов, а в этой игре, можете мне поверить, множество приемов. Чтобы победить, я просто набираю максимальную скорость, и в этом мой козырной туз.
Я не смог этого понять.
— Разумеется, не так уж важно всегда побеждать, — нахмурившись, рассуждал я. — Я хочу сказать, что не считаю необходимостью для вас победу всегда, во что бы то ни стало. Иногда можно себе позволить и проиграть.
Тут наш разговор прервал официант, принесший первое блюдо, и на несколько минут наступило молчание. Затем Джордж сказал:
— Видите ли, Майра всегда надеется на мою победу.
Я промолвил:
— О! — довольно тупо, а потом спросил: — Простите, Джордж, я что-то не улавливаю… Кто такая Майра?
Джордж проговорил с усилием:
— Майра — это девушка, на которой я собираюсь жениться.
Я автоматически пробормотал свои поздравления, но был чрезвычайно озадачен. Он совсем не выглядел счастливым. Фактически мои поздравления прозвучали довольно фальшиво.
Воцарилось весьма долгое напряженное молчание. Потом я попросил:
— Расскажите-ка мне все об этом. Джордж откинулся на спинку стула и слегка пожал плечами.
— О, я не знаю, — начал он. — Мне не хочется беспокоить вас подробностями. Видите ли, Майре нравятся знаменитости. Сначала она и глядеть на меня не хотела. Затем кто-то рассказал ей о том, как я вожу машину, и в ней проснулся некоторый интерес. Я стал участвовать в гонках, чтобы порадовать ее, а теперь мы собираемся пожениться.
Рассказывая, он старался не смотреть на меня, и эта история показалась мне чрезвычайно странной.
— Но, конечно, Джордж, она все-таки должна понимать, какому риску вы подвергаетесь. Я хочу сказать, что ей же не хочется, чтобы с вами что-нибудь случилось.
Я почувствовал, что запутался, и прекратил этот разговор, досадуя на себя. Я достаточно старомоден и полагаю, что брак должен быть основан на одну четверть на любви и на три четверти на товариществе. Все это слишком смахивало на какую-нибудь голливудскую свадьбу, чтобы прийтись мне по вкусу.
Джордж покачал головой:
— Ну, полагаю, она вполне уверена в моем мастерстве вождения.
Я заметил довольно сухо:
— Да, понимаю.
— Нет, вы не понимаете, — с огорчением сказал Джордж. — Вы думаете, что все это весьма странно, но так оно и есть. Более того: это занятие становится для меня обузой. Надолго меня не хватит.
Говоря это, он расслабил мышцы лица, и я увидел ужас в его глазах, напугавший меня. Не часто приходится видеть обнаженный страх на лице мужчины, а я увидел это в тот вечер, и это было неприятное зрелище.
— Не думаю, чтобы существовал живой человек, который смог бы… — посочувствовал я. — Почему бы вам не бросить это занятие? В конце концов, у вас достаточно славы. Вполне достаточно.
— Нет, я не могу. Я не могу надеяться, что вы поймете. Я должен продолжать, пока не женюсь… Потом, может быть…
Я предложил:
— Пойдем к бару и выпьем коньяку. Вы почувствуете себя лучше.
— Я не смею дотронуться до него, — сказал Джордж. — Если я снова начну, я пропал. — Он прочесал пальцами свои густые волосы. — Боже мой! Я уже как-то прошелся по лезвию бритвы. Это было, когда Майра пришла посмотреть меня на гонках в первый раз. Мне хотелось произвести на нее хорошее впечатление, но сдали нервы. Поэтому я раздавил бутылочку. Это мне помогло. Я брал повороты со скоростью свыше ста миль в час. Все думали, что это было чудо вождения, и Майра была в восторге. Но я-то знал, насколько был близок к гибели. Я понял, что теряю здравый смысл, и поэтому бросил пить. Я же говорю вам, что временами испытываю страх.
Я начал всерьез волноваться. Для меня было вполне очевидно, что он делает чудовищное усилие, стараясь казаться равнодушным, но в его глазах то и дело проскальзывало выражение, говорившее мне, что он находится в очень плохой форме. У меня не было сомнения, что он охвачен страхом почти так же, как ребенок, проснувшийся после дурного кошмара.
Я спросил, когда свадьба.
— В начале будущего месяца. Предстоят еще две гонки, а потом я поеду в Ки-Уэст на медовый месяц. Собственно говоря, об этом я и хотел с вами условиться. Мне бы хотелось, чтобы вы поехали порыбачить.
Я уставился на него:
— Мой дорогой друг, но не на ваш медовый месяц. Какого черта…
Он рассмеялся:
— Ради Бога, не будьте таким старомодным. Разумеется, вы сможете. Майра страшно любит компанию. Там будет уйма народу.
Я покачал головой:
— Нет, простите, Джордж, это невозможно. У меня полно работы, и я заканчиваю роман. Нет, извините.
Проговорив все это, я окончательно понял, что за его странной свадьбой скрывается куда больше сложностей, чем рассказал мне Джордж. Казалось, он внезапно потерял контроль над собой.
Я подумал, что он вот-вот сорвется. Он схватил мою руку и так сжал ее, что я покривился.
— Не покидайте меня, — сказал он. — Я полагаюсь на вас. Я не выдержу, если вы туда не приедете.
Я сказал довольно резко:
— В чем, черт возьми, дело?
Он насупился:
— Не спрашивайте меня. Вы все узнаете в свое время. Только не говорите, что не приедете. Вы должны приехать.
В конце концов я дал ему обещание. Почти сейчас же он спохватился и объявил, что ему надо уйти.