После завтрака была горячая ванна, которую я приняла вместе с Адом. Малыш начал засыпать еще за едой, сонно потирая глазки, а купание его совсем усыпило. Наверняка переход не был для него легким. Уложив Ада в кровать, нимфа тактично покинула комнату, сказав напоследок, что мне достаточно мысленно ее позвать, и она тут же появится. Поблагодарила и, когда она ушла, прилегла рядом с сыном, маленькая фигурка которого на огромной кровати смотрелась совсем крохотной.
Сон все не шел. Проворочавшись на кровати, решила встать, накинув оставленный Сирин длинный бежевый халат. И тут я вспомнила про сумку, которую оставила на кресле у окна. Развязала тесемки и, запустив руку, последовательно извлекла ее содержимое. Несколько защитных амулетов, завернутых в тряпицу, плетеные нитяные браслеты, пакетики с так полюбившимся мне чаем... Поняла, что учитель знал о нашем уходе. И глядя на эти дары, мне стало легче, но тоска все равно сжимала сердце. Я всегда буду помнить доброту монахов, бережно храня их образы в своем сердце. И скучать... На миг перед глазами появилось лицо Юн Ши, которому наверняка будет больно от моего ухода, а от этого больно стало мне. Но я все равно не смогла бы остаться там навсегда. Мой дом здесь...
Аккуратно сложила все обратно и внезапно ощутила сильную тоску и страх. Дыхание перехватило, а сердце зашлось в бешеном ритме. Встала с кресла и повернулась в сторону двери. Он там, за ней... Неосознанно сделала несколько шагов вперед и застыла на месте. Дверь открылась, чтобы через секунду снова закрыться, явив моему взору того, кого я любила больше жизни. Всего несколько мгновений мы смотрели друг на друга, изучая заново, ибо время и горе не пощадили нас, ощущая всю тоску, все страдания, все эмоции друг друга. Радость, счастье, любовь... Эти несколько шагов между нами стали казаться пропастью и я не выдержала, устремившись навстречу. Горячие сильные руки поймали и болезненно сжали в объятиях.
- Не отпущу больше... - теплое дыхание коснулось кончика моего ушка, а я вдыхала аромат горного вереска, уткнувшись носом в твердую грудь, и ощущала глухие быстрые удары сердца моего дракона. - Я так скучал... Я был мертв без тебя... Спасибо...
Внезапно к горлу подкатила тошнота и тут же исчезла. Объятия разжались, но мою руку тут же сжала сильная рука Валентина, и он куда-то меня потянул. С удивлением поняла, что мы находимся в том самом кабинете со сломанным столом. Вот мой дракон подошел к книжным стеллажам и начал переставлять книги. Затем последовал пас рукой, тихие непонятные слова и на полке вместо книг появился черный бархатный мешочек, из которого Валентин одной рукой извлек кольцо. Затем он повернулся ко мне, и не успела я опомниться, как кольцо оказалось на моем пальце.
- Это кольцо пути, позволяющее создать портал ко мне. Теперь ты всегда сможешь вернуться, где бы ты ни была, - хрипло прошептал Валентин, глядя своими золотыми глазами в мои, проникая в душу, захватывая ее. И я не сопротивлялась, тонула в этом золоте и понимала, как сильно я тосковала.
Горячая ладонь прошлась по моей щеке, а затем мой дракон нежно прикоснулся своими губами к моим мучительным, полным ласки и любви поцелуем. Я вцепилась руками в сильные плечи, боясь отпустить своего дракона хоть на миг. Как же сложно оказалось поверить в реальность происходящего, как же страшно будет проснуться, если все это окажется сном. Словно в ответ на мои мысли руки Валентина сжали меня сильнее, а поцелуй становился все более страстным, жадным, горячим. Мы стали дыханием друг друга, а общие эмоции, проходящие сквозь нас, сказали все красноречивее слов. Когда не осталось больше воздуха в легких, поцелуй разорвался. Валентин опустился на колени и уткнулся лицом в мой живот, обнимая мои бедра.
- Спасибо Боги, что вернули мне ее, - глухо прошептал, но я услышала.
Мое сердце разрывалось от осознания того, как сильно он страдал. Опустилась следом за ним на колени, опять попадая в сильные объятия.
- Мама, а ты гавалила, что мусчины не плачут, - послышался тоненький укоризненный голосок совсем рядом. - Это точно мой папа?
Я быстро отстранилась и удивленно посмотрела на Адамира, который каким-то невероятным образом оказался здесь, и сейчас хмуро смотрел на Валентина. Мы встали с колен, и я перевела взгляд на мужа. Заметив его растерянный взгляд, тихонько засмеялась, вытирая собственные слезы.
- Точно, родной, - произнесла с улыбкой. - Это твой папа.
Адамир поджал губки, а затем широко и искренне улыбнулся.