— Пиво. — Хотя сама понимаю, что у меня нет желания снова пить эту гадость.
— Хм, хорошо, — пожимает парень плечами. — Я надеялся, что ты закажешь просто сок.
— Почему же? — улыбаюсь я, рассматривая Никиту. И все же я бесконечно рада, что мне довелось увидеть его снова.
— Я видел вчера твое недовольное личико, каждый раз, когда ты отпивала из бутылки. Это было забавно, — усмехается парень, глядя на меня. — Ты очень мило морщишь нос.
Я неловко краснею, все еще улыбаясь, и смотрю в хитрющие глаза парня. Странно, что вчера он все замечал. Я-то думала, что он только на пламя костра и пялился. Более странным кажется именно то, что мы беседуем с ним как давние друзья. Я вижу этого парня всего второй раз в своей жизни, но чувствую себя с ним в безопасности. Душевной безопасности.
— Да просто пиво было отвратное, если честно. — Пожимаю плечами, непроизвольно барабаня пальцами по столешнице.
— По секрету, — Кит наклоняется к моему лицу, отчего мы смотрим друг другу в глаза, не мигая, и громко произносит: — Здесь пиво еще хуже.
Почему-то другого я и не ожидала услышать: здесь все кажется ужасным и противным.
— Ладно, — отхожу я. — Что ты предлагаешь?
— Я предложил бы тебе покинуть это место и больше никогда сюда не возвращаться. Забыть об алкоголе, забыть о нашем знакомстве. Забыть обо мне.
От удивления я едва рот не открываю, надеясь на то, что из-за громкой музыки мне просто послышалось. Конечно, предложение разумное, но… Неужели я настолько плоха, что мне даже здесь не место? Почему он так говорит? Я ощущаю, как сию же секунду в груди быстрее забилось сердце, а ладони взмокли от волнения, от того, что все глупо и мне не стоило приходить в этот клуб. Но ведь Никита сам меня позвал.
Я непонимающе гляжу на парня, разглядываю его дымчатые серьезные глаза, которые минуту назад излучали смех. Почему люди порою ведут себя так непонятно? Сегодня говорят одно, а завтра уже другое.
— Но, — наконец, заговаривает Кит и вновь делает паузу. — Что-то внутри не позволяет мне прогнать тебя. И, на самом деле, я себя за это ненавижу. — Парень пристально обводит меня глазами. — Тебе здесь не место.
— Ты вчера сам пригласил меня. — Уныло произношу я, рассматривая свои пальцы.
— Я знаю. Я жалею об этом. Но одновременно я рад, что ты здесь.
— Ты странный.
— Так как насчет грейпфрутового сока? Он с холодильника.
Я хмурюсь, потирая виски, не зная даже, что и делать, как себя вести. Вроде бы мне намекнули, что лучше б мне уйти отсюда и не возвращаться, но в тот же время предлагают сок. Черт возьми, а еще говорят, что это женщины с причудами.
Тем не менее, парень подходит к старенькому холодильнику, достает оттуда коробку сока, идет обратно к стойке, избегая встречаться со мной глазами, и наливает в стакан розоватой жидкости, ставит ее перед моим растерянным носом. Я смотрю на стакан и пальцы Никиты, что до сих пор обвивают его, и, наконец, говорю:
— Люблю грейпфрутовый сок.
— Я тоже.
Наконец, он убирает руку, и я позволяю себе сделать глоток. Непроизвольно морщусь, когда горько-кисло-сладкая жидкость попадает в рот. Есть грейпфрут или пить грейпфрутовый сок — сродни издевательству над своими вкусовыми рецепторами: вроде бы и горько, неприятно, но хочется еще.
— А где ребята? Или сегодня ты один? — любопытствую я, вопросительно приподнимая брови, заодно стараясь не думать о том, что минуту назад говорил мне Кит.
— Медведь с Артемом где-то шляются, а Лесю можно найти там, — Никита указывает пальцем на танцпол. — Если хорошенько постараться.
— Да уж. Здесь всегда так?
— Как?
— Много народа. Много запахов. И вообще…
Парень хмыкает:
— Я уже привык и к запахам, и к музыке, и к приставучим алкашам, требующим налить еще водки. Здесь — это норма. Дело в том, что это единственное место в городе, где даже те, у кого нет денег, могут позволить себе оторваться, влить в себя пару литров дешевой дряни, накуриться и потрахаться в туалете.
— О, — только и киваю я, а в голове начинают проноситься картинки грязного туалета с непонятными следами на плитке, уродливые унитазы и сумасшедшие действа, которые совершают на них "парочки". Тут же захотелось блевануть.
— Поэтому если ты не хочешь напиваться, обкуриваться и трахаться — тебе здесь нечего делать.
Конечно же, ничто из этого не входит в мои вечерние планы, но меня в очередной раз задевает тот смысл, который вкладывает в свои слова Никита:
— Ты снова меня прогоняешь?
— Нет. Ты составишь мне компанию, потому что я чертовски устал от этих озабоченных обдолбышей.
Никита поджимает губы и оглядывает извивающуюся толпу. Несколько девиц уже успели снять с себя топы и бюстгальтеры и теперь трутся друг о друга всеми частями тела, не забывая при этом целоваться. Начало лесбийского порно прям. Мерзость. Зато народ радуется, свистит и гудит, глядя на извращенок. Может, у меня слишком консервативные взгляды на мир, но ничего не могу с собой поделать: эти люди вызывают у меня лишь отвращение.
— Почему ты здесь работаешь тогда? — задаю вопрос, поворачиваясь к Никите.
— Пока других вариантов нет. А деньги на проживание нужны.
Только снова хочу заговорить, как кто-то грубо толкает меня локтем, обдавая едким перегаром. Я недовольно морщусь, задерживая дыхание. Слышу, как возле моего уха пьяное тело просит налить Никиту какого-то пойла.
— Ты поаккуратней с дамами, — произносит Кит, сверля глазами пьяного молодого парня, который даже не обращает внимание на грозный тон Никиты, роясь в своих карманах в поисках денег на выпивку.
Вскоре тело выуживает смятую купюру и кладет на стойку. Никита наливает ему то, что он просит, и тело исчезает. Я смотрю ему вслед, и мне становится не по себе: совсем худой мальчишка, в ободранных джинсах и старой майке, идет и едва не спотыкается о свои же ноги. Кажется, ничего хорошего с ним дальше не произойдет. Может даже, сегодня для него последний день жизни, так как алкоголь и наркотики сделают свое поганое дело. Люди — хрупкие существа и, что самое грустное, часто сами делают себя таковыми, предавая свое тело опасности.
— Первый раз пришла в такого рода заведение, и, надо сказать, я впечатлена. Так везде? — недоверчиво интересуюсь я, не отрывая взгляда от шатающейся походки парня, из-за которой он может вот-вот рухнуть на пол.
— Не думаю. Тебе повезло попасть в самый Ад. Вообще, "Клуб на Береговой" — это своего рода пристанище для потерянных людей. С каждым что-то случилось в жизни и каждый хочет это "что-то" залечить. Каким способом? Я уже выше перечислял. Возможно, они выбрали неправильную тактику, но… не мне им вправлять мозги.
— А ты? Тоже здесь потому, что и у тебя что-то случилось?
Никита грустно усмехается.
— Я же уже говорил, что мне просто нужны деньги. Но, возможно, и случилось.
— А остальные ребята? Леся, Артем и Миша? Что с ними?
Делаю очередной глоток сока и вопросительно смотрю на парня, понимаю, что лезу не в свое дело. Но мне очень любопытно и я ничего не могу с собой поделать! В голове просто рой вопросов, на которые хотелось бы услышать ответ. Мне всегда было интересно узнавать людей, узнавать их жизненную историю, узнавать то, о чем они думают по поводу той или иной вещи. Да, любопытство просто так из себя не выбьешь.
— Думаю, это они должны тебе рассказывать о себе, а не я. — Парень лукаво улыбается, приподнимая широкие брови.
— Да, прости.
Я поджимаю губы, несколько раз обвожу пальцем ободок стакана, даже мысленно хлопаю рукой себя по губам. Что-то я слишком расслабилась.
А расскажут ли ребята? Это с Никитой я чувствую, что постепенно нахожу общий язык, а с ними… они кажутся мне хорошими, но далекими от разговоров со мной людьми. Кто я им вообще такая, чтобы делиться своими проблемами? Верно, никто.