Как только Лиза села, она тут же приняла обороняющую позицию: сложила руки на груди. Я же свободно уселась напротив, положив руки на столик. Мы некоторое время продолжаем просто сидеть и рассматривать друг друга. У девушки пухлые губы, красивые, ярко подведенные карие глаза, прямой нос. Она довольно стройная, но по телосложению явно больше, чем я. Но не время чувствовать себя так, как будто я малышня, пристающая к взрослым людям. Интересно, а что она думает обо мне сейчас? Собственно, какая разница. Наконец, я откашливаюсь и заговариваю:
— Дима мой брат.
Девушка фыркает и произносит, будто и не удивлена:
— Я это сразу поняла, как только увидела тебя. Вы очень похожи внешне, хоть цвет волос у вас разный. И судя по всему внутренне: он был таким же упрямым и настырным.
Я едва сдерживаю гнев. Лучше б девушка молчала. От презрительного тона ее голоса, мне хочется врезать ей смачную пощечину. Мой брат хороший человек, а говорит она так, будто все совсем наоборот. Благо напряженную атмосферу вокруг нас нарушает мило улыбающаяся официантка, принесшая наш заказ. Я беру свой чай и начинаю бесцельно помешивать его чайной ложечкой, в ожидании, когда он чуть остынет. Лиза тут же принимается за свой салат. Она начинает жевать и выглядит так, будто ее не стоит трогать, пока она не доест. Твою мать, мы не обедать пришли сюда.
— И так, я жду, — четко произношу я. — Что тебя связывало с Димой?
— Я его любила, — издевательски кривится девушка, прожевывая салат.
— Это ты говорила следователю.
— А чем тебя не устраивает такая версия? — хмыкает Лиза, делая глоток сока, после чего принимает первоначальную позу.
— Лиза, кто-то убил дорогого мне человека. Может быть, даже ты, — девушка морщится от моих слов, хотя сама я понимаю, что она точно к преступлению руку не прикладывала. — И ты спрашиваешь, почему меня не устраивает твое вранье? Ты себе даже представить не можешь, как чувствует себя человек, от которого насильно вырвали половину, — зло шепчу я, глядя в смутившиеся глаза Елизаветы. — И ты представить себе не можешь, что я готова сделать для того, чтобы найти убийцу.
Да, я готова сделать все, но насколько распространяются границы этого "всего", я не имею понятия. Но суть в том, что мои слова действуют на девушку в правильном направлении, отчего она откашливается и произносит:
— Ладно, как там тебя…
— Майя.
— Майя, я расскажу кое-что. Надеюсь, ты поймешь, что твой брат был не таким уж хорошим человеком, каким ты его представляешь. Небось, считаешь его самым лучшим, не способным совершать дурные поступки? Так вот, я раскрою тебе глаза.
Теперь смутилась я, раздумывая над словами Колосовой и не веря, что мой брат мог совершить что-то плохое. Девушка права: Дима для меня является примером во всем. И я просто уверена — он добрый и хороший, человек, не способный причинить другим людям зла. Но тут как назло в памяти всплывает случай с избиением Руслана, и я мысленно отмахиваюсь от него, так как Дима совершил то, что совершил, защищая меня.
— На самом деле это не я звонила твоему брату незадолго до убийства.
Я внимательно смотрю на девушку, чувствуя, как мои глаза округливаются от удивления. Обхватываю руками остывающую чашку с чаем настолько сильно, что костяшки пальцев белеют.
— А кто? — слышу, как мой голос дрожит.
Черт возьми, почему я веду себя так, будто Лиза признается мне в убийстве Димы? Майя, расслабься, она еще ничего плохого не сказала.
— Моя подруга. На самом деле это она влюблена в твоего брата. До сих пор, — девушка горько усмехается, разглядывая листья салата в тарелке, проводит по волосам рукой. Я даже на расстоянии ощущаю, какие они гладкие и мягкие. — Ярослава. Мою подругу зовут Ярой.
Я перевариваю информацию, совершенно не понимая, что происходит и почему Лиза выгораживает свою подругу. Зачем эти хитросплетения, умалчивания? Смотрю на девушку, в ожидании продолжения.
— Мы познакомились с Дмитрием и его другом Денисом около года назад на какой-то студенческой вечеринке. Так уж получилось, что моя подруга обратила внимание на твоего брата, а я, в свою очередь, начала теснее общаться с Денисом. Они были еще теми красавчиками, даже я не устояла, хотя понимала, что общение с ними является несерьезным, одноразовым. Думаю, ты понимаешь, что я подразумеваю под общением. — Девушка красноречиво выгибает бровь.
— Да, не маленькая, — подмечаю я.
— А вот Яра влюбилась по уши в твоего братца, места себе не находила. Бегала за ним. Только вот твой ангелочек постоянно отталкивал ее, прогонял и унижал. Но бывали и моменты, когда ему нужна была "разрядка" и тут же он звал Яру. А она неслась со всех ног с открытым сердцем, думая, что она действительно ему нужна. Она была рядом с ним, стоило ему лишь поманить пальчиком. А твой любимый братец воспользуется игрушкой и тут же выбросит ее.
Я почувствовала неловкость. Да, я знала, что на него вешались многие девчонки, но после Таси он ни с одной из них не вступал в серьезные отношения. Мне стало жалко эту Яру, отчего-то я никогда не задумывалась, как могут себя чувствовать брошенные Димой девушки.
— И что было дальше?
— Как я уже говорила, я понимала, что знакомство с этими парнями носит одноразовый характер, — девушка переводит взгляд на окно, за которым еще недавний дождь сменил мокрый снег. — Я перестала общаться с Денисом, который, кстати, оказался еще более странным, чем твой брат, но меня это уже не касалось. Я постаралась забыть парней и жить дальше. Яра же… она не выкидывала из головы Дмитрия, постоянно мне о нем говорила и постоянно плакала, когда тот бросал ее в очередной раз. — Девушка делает паузу, а через несколько секунд продолжает, холодно глядя мне в глаза: — Ты все еще считаешь своего брата ангелом?
Я раздумываю над ее вопросом. Что бы он ни сделал, как бы ни поступал с другими людьми, он будет оставаться для меня самым светлым человеком в мире, человеком, которого я всем сердцем люблю. Ангел ли он? Никто из нас не является ангелом, все мы всего лишь люди, постоянно совершающие ошибки. Жизнь у нас такая.
— Он мой брат. Он моя семья. А семья — это главное. — Шепчу я, избегая смотреть на Лизу. Достаточно того, что я и так ощущаю себя неуютно в ее присутствии.
— Дерьмовый человек.
Словно спичка, я вспыхиваю от ее слов:
— Не смей так говорить о нем! Не тебе судить его поступки. Никто не виноват, что твоя подружка так в него влюбилась. К тому же, ты не знаешь, почему он так поступал, — зло говорю я, сжимая руки в кулаки. В последнее время я завожусь просто с пол-оборота, а раньше я казалась себе самым невозмутимым человеком.
Но ведь брат, правда, не виноват, что не мог снова почувствовать к кому-то любовь: все дело в Таисии. И, уж точно ни одну из своих подружек он не посвящал в свое трагическое прошлое.
— Ладно, успокойся. Что было — то было. Теперь-то время не повернешь вспять.
Лиза осматривает свои руки, а после начинает теребить обручальное колечко. Она любуется дорогой вещицей несколько секунд, и я замечаю едва заметно промелькнувшую на ее лице улыбку. Наверное, вспомнила о муже.
— Яра часто названивала твоему брату, а тот либо не брал трубку, либо все-таки поднимал и просил ее отвязаться, — задумчиво продолжила девушка. Воспоминания о возлюбленном будто смягчили ее. — Однажды она сказала, что не сможет жить без него. Я отнеслась к ее словам несерьезно, думая, что у подруги случилось помутнение рассудка на почве безответной любви.
— И? — нетерпеливо спрашиваю я, надеясь, что девушка скорее раскроет суть рассказа.
— И? И все. Она действительно не смогла без него жить. В один из вечеров она сидела у меня, как раз прошла неделя после свадьбы. Мы сидели и болтали обо всем, но я видела, что в ее глазах обитает лишь глубочайшая печаль, и разумом она где-то далеко. Вернее не где-то, а рядом с твоим братцем. Честно, я не думала, что любовь может довести человека до такого состояния. А еще я чувствовала, что она что-то скрывает от меня.