Ян ушел успокаивать нервы и сердце, а Нинель и Адонис начали располагаться в маленькой палате, даже не представляя, какой ужас их ждет в дальнейшем.
Восстановление шло тяжело.
Кай просыпался, и каждый раз впадал в состоянии глубокого бреда. Пытался снять кислородную маску, выдрать провода, встать. И каждый раз его уговаривали успокоиться, повторяли, что он в безопасности. В то время, как из глаз девушки капали слезы, в его глаза капали глазные капли. Девичьи пальчики бегали по швам и шрамам, гладили по голове, и обнимали начавшего дышать самостоятельно демона.
Адонис молча помогал вытирать с измотанного лица пот, стараясь не смотреть на резко выступающие ребра, похожие на решетку клетки, и на судорожно сжимающие простыню пальцы. Стараясь не думать, что возможно демон не смог сохранить свой разум, рыцарь продолжал заботиться о забывающей поесть и спать принцессе, и о едва не выдохнувшего на ладан бесе. Он и сам начал чувствовать свою замотанность. Но то, что происходило в последние дни, не шло ни в какое сравнение с тем, что произошло почти сразу после операции.
Увиденное тогда обещало еще долго преследовать в кошмарах. Оно бы и преследовало, будь у них время на сон.
Стоило им расположиться в палате, как Кай очнулся.
Худое тело изогнулось так страшно, и так сильно, что фактически встало на мостик без рук. Рыцарь немедля поймал его и прижал к кровати, но Кай начал отбиваться, вырываться, царапаться и кусаться, успешно сдернул маску и принялся за провода. Он не понимал, где находится. Видел пятна вместо людей, которые представлялись ему врагами, жаждущими вновь причинить боль.
До него пытались достучаться, докричаться, но бес лишь обводил комнату безумными глазами, скрытыми пеленой произошедшего за белой пленкой, и не видел друзей. Температура поднялась до критической для демона отметки, громко крича о прогрессирующем воспалении.
Нинель упала на черта и как могла крепко прижалась к нему, стараясь удержать. Зарывшись одной рукой в спутанные мокрые пряди, она шептала всякую успокаивающую ерунду. Обняла крепко, помня, он сам просил об этом – не отпускать. Еще пару раз сильно дернувшись, черт успокоился. Его глаза вновь закрылись. Принцесса скатилась в бок, но не встала, а продолжила прижимать к себе изнеможённое тело, пугаясь быстрому скачку температуры вниз. Если вначале она едва не обжигалась об Кая, то спустя десять минут лихорадочно пыталась его согреть, попутно меняя повязки и загоняя обратно все иглы капельниц.
— Адик, сбегай к нам домой, принеси электроодеяло, он как лед холодный.
Рыцарь устало поднялся и бросил понимающий взгляд на измотанную девушку.
— Если он вдруг проснется, ты одна его не удержишь. Уже день, все маньяки по углам рассосались. Ты дойди, а я послежу, — заметив неуверенность Нинель, рыцарь устало усмехнулся. — Не думаешь же ты, что я убью его после всего случившегося.
Девушка покраснела и, кивнув, выбежала за всем необходимым, вернулась, казалось, мгновенно. Адонис зевал, сидя на стуле с вроде как уже не умирающим другом, придерживал его за локоть - это на случай, если рыцарь все же заснет, то проснется от любого шевеления.
Ян Терентьев заглянул через четыре часа.
— Так, если все записи верны, то можно уже посмотреть на раны. Гляжу, температура высоко поднималась, но упала. Это хорошо, значит, его организм справился с воспалениями.
Переломы выглядели еще плохо, но кожа заметно стянулась на местах открытых, и перестала болезненно краснеть на местах закрытых. Стертые места тоже выглядели лучше, но кое-где кровоточили. Нинель наблюдала за проворным врачом очень внимательно, запоминая каждое движение, готовясь самостоятельно оказывать помощь.
— Мы так и не представились друг другу должным образом, — переходя на послеоперационные раны, сказал врач, спасший Кая, и представился. — Ян Терентьев, хирург, генетик, по уверениям коллег – прожигающий жизнь гений.
— Нинель Королёва, бывшая принцесса, ныне студент медицинского университета. Кажется, еще студент, если не выгнанный за прогулы.
— Адонис Добрянский, бывший рыцарь, — посмотрев на часы, — и, кажется, отныне уволенный управляющий. Извините, сэр Ян, можете составить девушке компанию, мне нужно дойти до работы и взять отпуск на пару дней. Скоро вернусь.
Не спавший, Адонис отправлялся на работу, а Нинель, забив на учебу, сидела с Каем, учась у Яна обрабатывать раны, делать уколы, ставить капельницы, закапывать в покрытые пленкой глаза капли, и ждала, когда уже их друг придет в себя без бреда и попыток вырваться. Она давно не видела ничего необычного в ночевке на одной кровати, особенно когда поняла, что ее присутствие успокаивает демона, и он легче переносит весь происходящий с ним Ад. Просыпаясь, ощущая рядом знакомый запах, ощущая объятия, он дергался лишь раз и вновь засыпал.