В шатре, на резном табурете, возле разложенной карты, сидел сам король Данрас. Встретил недобрым взглядом, но гневом не пылал.
Хидор тут же встал на колени и поклонился, остальные не шелохнулись, настороженно ожидающие озвучивания причин свалившейся милости.
— Садитесь, — приказал он отпустив солдат, на наемника и не взглянул и тот поднялся, впрочем, садится тоже не спешил. — Да сядьте вы! — Когда все сели возле карты, Данрас рассеянно спросил. — Непослушные дети, чего вы тут забыли?
— Отец, — Нинель нахохлилась, сжалась, но быстро взяла сея в руки и выпрямилась гордо заявляя, — друга.
— Демона того? — прозорливо уточнил старый король.
— Его самого, — не стал увиливать Адонис. — Но вам не это интересно, да?
— Верно мыслишь. Ко мне на днях во сне явился Сол, — рыцарь и принцесса подобрались. Наемник аж зубами скрипнул, — и сказал вас ждать. Дескать вы победу принесете, да мир.
Король прикрыл глаза и тяжело вздохнул. За этот год он постарел еще сильнее и, казалось, готов развалится словно уроненный на каменный пол стакан, в дребезги. Только толкни.
— Я слишком стар…
За него фразу закончил клейменный позором рыцарь:
— … для этого дерьма.
Данрас прыснул в кулак, оценив шутку, и озвучил чужое повеленье:
— Демиург приказал снабдить тебя, Адонис, всем для победы. А вам, дочь моя, велел не мешать. И вас упоминал, — огрел взглядом монарх наемника, — просил не вмешиваться. Во что не уточнял! Неужто вы с богами дружбу завели?
— Не дружбу, — поморщился клейменный рыцарь. — Мы просто участники концерта. Вот оттанцуем и куда нас дальше сложат, еще вопрос. То ли братскую могилу организуют, то махнут лапой и забудут.
В шатре вдруг стало тихо. Первый вариант всем казался более реальным и очень неоптимистичным. Король задумчиво пожевал кончик пера и попросил:
— А может вы расскажете, что творится в самом деле?
Демоны вели себя тихо, позволяя людям подготовится к битве. Оказалось, война длилась уже месяц. Черти пришли в города людей еще когда лежал снег. Вели себя вроде как обычно, но уж больно все походило на выманивание противника. Пришлось собирать войска посылать в бой. И вот, пригнали демонов к из границы и началась потеха – сцена, на которой победитель среди богов в заключенном пари.
Собирались молча. Нинель разложила на столе отца медицинские инструменты и готовила их к использованию. Иногда неловко поглядывая на родителя и не решалась заговорить. Вроде и хочется, а не о чем. Данрас аналогично мучился, смотря какая взрослая стала его дочь.
— Нинель, ты знаешь, мне было очень больно, когда умерла моя жена и тои братья с сестрами.
— Я знаю, — сухо ответила принцесса.
— И когда у меня осталась только ты, я боялся вновь ощутить боль потери любимого человека.
— Я знаю, — чуть более мягко отозвалась Нинель. — И даже понимаю.
Больше они не разговаривали. Отец ушел с картой к генералам, а дочь продолжила возится с медицинскими инструментами. Она старалась не думать о будущем, боясь обнажить накопившийся в душе страх.
Адонис одевался в шатрах солдат. Вновь белые доспех. Белый плащ и шлем с пером – дебильным украшением. И вроде на одной они стороне, а солдатня смотрела как на приведение. Особенно ярко вознегодовал их взгляд, когда увидели они клеймо. Поставивший его инквизитор Евстрат сплюнул под ноги и вышел прочь. С ним молча соглашались, смотря на опозорившегося Героя с легким ужасом. Но приказы короля не обсуждали даже храмовники. Якобы им от Дейуреса было виденье, и они ему следуют. Солдаты в это слабо верили, а Адонис точно знал – виденье было. Богу смерти позарез необходимо вновь столкнуть его с повелителем демонов. И он к делу подготовился.
Хидор тоже приоделся – надел защиту и добыл метательных ножей. И вот сел с краю у смотровой. Подал боевому брату бурдюк и тот отпил.
Зажегся огонек на конце самодельной папиросы.
— Мне кажется это становится привычкой, — усмехнулся рыцарь затягиваясь самокруткой.
— Хреново все? — Хидор приложился к крепкому напитку, налитому вместо вина и поморщился. Он никогда не думал, что будет частью таких событий, которые перевернут весь мир.
— Да. И чем дальше, тем яснее мне кажется, что Кая не спасти. Он где-то там, — кивок на поле боя, за которым предположительно толпились войска демонов, — и хочет умереть. Вернее, отдать жизнь как откуп за свой народ.