Его взгляд сам собой скользнул на неожиданно сосредоточенную девушку с пронзительно зелеными глазами. Не будь она принцессой, не грех было бы сжечь обладательницу огненных волос и зеленых очей, которые сейчас гипнотизировали светящуюся лампу с надписью «идет операция». Казалось просто невозможным смириться с мыслью о тщетности пройденного пути.
Из напряженных дум вывел неожиданный гость. К ним подошел Степан Федорович Саванов.
За сороковым домом, и находящийся на четвертом этаже семьдесят седьмой квартирой весь год пристально следили. Саванов даже не стал одевать форму. Он не поприветствовал обратных попаданцев, сел рядом и кивнул на дверь операционной:
— Там он?
На него подняли затуманенные обреченностью глаза персонажей картины «Крик» в исполнении двоих людей. Один представлял из себя сюрреалистичную фигуру, вцепившуюся себе в волосы окровавленными руками, вторая – искусавшую губы девушку. Нинель нашла в себе силы говорить.
— Да. Мы не… справились.
История, сокращенная до нескольких предложений, удивила майора. Он видел ее сказкой о победе над Злом. В которой Добро непременно побеждает. Так и вышло. Но не спасение мира стояло во главе желания рядом сидящих людей. Мир спас тот кому было предначертано умереть.
— Ясно, — Саванов кивнул своим мыслям и сказал, — произошедшее в вашей квартире будет выставлено ограблением с вооруженным нападением. Под одеждой в прихожей нашелся длинный старинный нож – он будет выставлен орудием…Кхм. — замял недомолвку майор и задал необходимый вопрос. — Вы можете проехать со мной в участок?
Нинель оглянулась на Адониса и покачала головой.
— Не сейчас. Наш друг в операционной он ... — она нашла силы проглотить ком вместе с застрявшими словами «умирает», — Прошу, не сейчас.
Степан Федорович еще раз прошелся глазами по пребывающему в шоке Адонису, по едва стоящей на ногах, отчаянно пытающейся казаться сильной, Нинель и написал на листе блокнота номер телефона.
— Позвоните мне, когда... сможете.
Провожая отстранившимся от происходящего взглядом, девушка едва удержалась чтобы не упасть на месте, она вспомнив об Адонисе, который было так же плохо, и повернулась к нему.
— Адик, — ласково позвала она, чем вызвала тихий стон, — Адонис! — пришлось потрепать за плечо и ждать пока мутный взгляд сконцентрируется на ней. — Я схожу домой. Будь тут. Если вдруг, — она сглотнула, — состояние Кая изменится, позвони.
Дождавшись кивка, Нинель медленно отступила, позволяя другу вновь опустить голову и погрузиться в себя.
Четвертый этаж, знакомая дверь, следы пребывания в ней полиции: номерки у лужи крови, у опрокинутой полки. Поднырнув под лентой, ответив на ожидаемые вопросы следователей:
— Да, мы поклонники старины. Да, с фестиваля. Да, только вернулись с затяжной поездки, как на нас напали.
Выслушала успокаивающие речи полицейских, получила разрешение убрать «беспорядок» не задумываясь чья это кровь, расставляя по местам разбросанное, позволяя унести испорченное. Уединилась в душе, снимая и запаковывая для правоохранительных органов одежду. Стекающая с тела вода медленно из розовой становилась прозрачной. На приглушенный вой рыданий посторонние люди не обратили внимание, удаляясь в подъезд.
Пыль. Их не было очень долго. Но уфологи так и не забрали права владения квартирой у пропавших пришельцев. Оставили все как есть. Квартиру нужно убрать-выбить, но не сейчас.
Нинель переоделась. Нашла заначку и сходила в магазин. Приготовила ужин и смотрела на тарелку не в силах положить кусок в рот. Повторяла и повторяла: «Нужно быть сильной!». Накрыла крышкой приготовленное и вернулась в больницу закрывая покинутую квартиру на ключ. Еще один. Кай не пользовался своим дубликатом, не редко считая окно – второй дверью. Потому его дубликат лежал без дела в ящике стола. Его-то Нинель и использовала.
— Иди домой, — убеждала она в больнице рыцаря ощущая его дрожь при упоминании их общей квартиры, где уже не было кровавой лужи, но которую продолжала рисовать память. — Вымойся, переоденься в подходящее эпохе и поешь, я посторожу.
— Я не могу, — хриплый ответ, едва слышный, обреченный.
— Можешь. Ты же Герой, ты должен быть сильным.
— Где же я сильный... брата не уберег.
— Сильный. Поэтому сходишь домой и приведешь себя в порядок. Иди!
Рыцарь ушел неверным шагом, на ощупь находя дверь. Мимо прошли две медсестры смотря вслед босоногому, одетому в залитые кровью необычные для этого мира одежды.