По правилам он должен был произнести короткую речь: «Клянусь не запятнать оказанного мне доверия», — но рыцарь принял оружие молча и лишь поклонился.
Вновь при мече, собирая по осколкам разбитую волю, в ошметки разрезая об острые грани решимость, Адонис вошел в темницу. При параде, в белых доспехах, с белым мечом его не могли не узнать. Цыкнул на тюремщиков, те и не подумали противиться —сразу подвели к нужной двери и достали ключи.
Светлый рыцарь вошел и услышал, как за ним закрывается тяжёлая дверь, подбитая магией. Провернулся ключ. Это была особая камера, в ней держали нелюдей и магов. Темное место с маленьким окошком под потолком, через которое едва попадал внутрь свет.
— Кай… Это я…
Он вышел из темноты — сгусток тени со светлой кожей. Кай ступал бесшумной походкой, данной ему самой бездной. Тяжелые цепи следовали за ним, но наделенные магией, они казались сотканными из воздуха, так как не давали звуков. В тот момент он походил на вестника смерти, как его рисуют в книгах. Однако смерть принес не вышедший из тьмы темницы демон, а рыцарь.
— Кай...
— Можешь ничего не говорить, — обрезал бес. — Я все понимаю.
Нечитаемое выражение лица, слишком сложное. Будто он и рад, и печален, и близок к истерике. Улыбка выглядела особенно горькой, когда бес посмотрел вверх на решетку окна.
— Кай! Возможно, еще можно придумать, как избежать...
— Никак, — отмахнулся повелитель. — Стены тут непробиваемые, я в магических оковах, Нинель в заложниках, да и ты тоже. У меня было время подумать и, несмотря на знания многих людей, я не нашел достаточно хорошего варианта, способного сохранить жизнь нам всем. При разных раскладах обязательно один приносится в жертву. Наш расклад еще хорош. Вы будете жить в достойных условиях, ты вновь получишь статус олицетворения мирового добра против захватчиков, Нинель окажется под твоей защитой и проживет неплохую жизнь. Рано или поздно у вас появятся дети. И один из них возьмет твое бремя. Такой расклад вас ждет.
Адонис сжал кулаки. Возможно, раньше, до их переноса в тот мир, были планы наподобие этого, но не сейчас. Не после всего пережитого.
— А ты? Понимаешь, что ждет тебя?
— Если повезет — казнь. Если не повезет — пытки, пытки, пытки и казнь. Да не бледней ты так. Сам же когда-то хотел приволочь меня на этот аттракцион.
— Но не сейчас! Я пытался, умолял короля помиловать тебя, но он принял их в штыки и… через день тебя публично казнят, а перед этим будут публично пытать. А насс с Нинель поженят.
Тишина душила рыцаря, а демон лишь цыкнул и выдал короткое:
— Ясно.
— Ты что, согласен с таким раскладом? Хочешь сдаться? Я же могу помочь тебе бежать!
Кай зарычал в ответ на смелое предложение брата:
— Адонис! Ты должен понимать! Как лидер! Как главнокомандующий! Как будущий король! Кем жертвовать, а кого продолжать вести! Настало время выбрать! В петлю, на гильотину или на костер! Один из нас окажется там! Я, ты или Нинель! Принеся в жертву меня, вы избегаете гонения и многих других проблем!
— Идиот! Думаешь я всего этого хочу! Сдался мне трон! Да лучше пусть меня воронью скормят, а вы сбежите! Пусть будут гонения и проблемы, но для нас троих! У вас же, у тебя с Нинель, все впереди еще! Вы можете быть счастливы и в этом мире! А ты говоришь: Нинель и я, наши дети! Ты в своем уме?!
Кай криво улыбнулся. Его губы расплылись в грустной улыбке.
— Нет, я безумен. Потому что думал, будто смогу и дальше быть счастливым. Пока мы жили в той квартире, так и было, — он встал на колени. — Этим все и должно было закончиться. Еще тогда, когда я получил пулю и не мог ее вытащить, когда сгорал в бреду, когда меня поймали ученые, когда я потерял хвост. Я должен был умереть еще тогда. Но вы каждый раз прилагали море усилий и спасали меня. Вы стали мне самыми близкими существами в обоих мирах. Впервые кто-то справил мой день рождения и радовался, моему существованию. Впервые я кого-то любил, и кто-то любил меня. Поэтому только вам я могу довериться. Поэтому, Доня... ты взял с собой меч?
— Да, — демонстрируя торчащую из ножен рукоять.
— Хорошо, тогда убей меня.
Такое не говорят, улыбаясь.
— Что???
— Что слышал, доставай меч, рыцарь!
— Я не буду этого делать!
Категорический отказа Адонис заставил Кая сузить глаза и зарычать. Адонис шагнул назад. Когда он спускался в тюрьму, он думал подарить брату быструю смерть. Но, увидев его целым и невредимым, понял, что не сможет.