В то время РайВэй еще не понимал: его брат заслуживает сострадания, а его поступки понимания. К сожалению, когда он начал осознавать причину всего происходящего, было поздно.
Вспомнилось, что призраки могут быть рядом и РайВэй поежился от мысли: вдруг РэйНэй сидит возле него. Смотрит осуждающим взглядом под которым хочется сжаться в комок и умолять о прощении. А может рядом сестра и есть к кому прижаться прося о поддержке.
РайВэй открыл глаза. Никого. Свою семью он давно потерял…
— Кай, — голос рыцаря вывел из болезненной дремы, — Поешь.
— Не хочу…
— Это вкусно.
Запах жженого теста и сладких ягод заставил поперхнуться слюной. Рядом поставили тарелку с блинчиками залитыми клубничным вареньем. Черт мог поклясться: он ни разу не ел ничего подобного, но внутри ожило потерянное воспоминание, говорящее ему, что он любит это блюдо. Демон неловко улыбнулся.
Нинель стояла в дверном проеме с наслаждением наблюдая как бес жмурится от удовольствия поглощая угощенье. Адонис сидел на своей кровати и усмехался скорости поедания десерта.
— Спасибо.
… И, кажется, нашел новую.
[1] Персонаж серии Х-мены.
19 глава
Встреча вышла неожиданной и неприятной.
РайВэй снял с «журавля» ведро воды и скользнул взглядом по подошедшему к колодцу человеку. С виду наемник среднего пошиба, сутулый и хмурый. Он его не узнал, зато узнали его.
— Стой! — Хидор резко развернул к себе демона и тот мстительно уронил ведро ледяной воды наемнику на ногу. От незапланированного ледяного душа Равинский дернулся, вместо демона в руках осталась мохнатая шуба засранца.
— Стой, а я побежал.
Перед бывшим солдатом северных границ только пушистый кончик по воздуху щелкнул, сам демон со скоростью победителя скачек несся между домов. Путь его сопровождали сочные описания ужасных смертей и хлюпанье сапогов ударившегося в погоню человека.
— А где вода, — с порога спросила Нинель захлопнувшего за собой дверь демона.
— Там, — лаконично отозвался бес и уставился в окно будто ожидал ведро, самостоятельно шедшее за ним следом.
Ведро шлепало мокрыми сапогами и громко и ярко выражало эмоции. По эпитетам и оборотам Нинель угадала причину возврата демона без надлежащего ингредиента для супа. Выглянула и тут же заняла аналогичную бесу позицию под подоконником.
— Это же Хидор, — узнала она.
— И чего ему надо?
— Не знаю, но при последней встречи он тебя мечом проткнул, — девушка красноречиво указала на грудь РайВэя, — а ты его на лоскуты порвал.
— Он слишком живой для лоскутов.
— Ну так он друг Адониса. Ты его сам вылечил.
Демон уверился в собственном слабоумии и пару раз ударился головой о стену.
— Доня херово выбирает себе друзей.
— Угу, — усмехнулась Нинель, — к тебе вон как долго присматривался и не открестился.
— Ха-ха.
За дружескими подколками, парочка не сразу поняла, какой кличкой нарек Адониса демон. Нинель в начале удивленно, затем пораженно, сказала:
— Доня - именно так ты Адониса звал. Ты вспомнил?
РайВэй и сам удивился: откуда это слово вообще всплыло.
— Нет. Я ничего не вспомнил, — неуверенный взмах хвостом, не выдал охватившего его волнения. Просящуюся наружу фразу: «С языка сорвалось», — черт удержал. — Просто показалось ему подойдет.
Хидор прошел совсем близко от их дома. Парочка затихла, как мыши под веником. Пользуясь случаем, принцесса облокотилась на любимого, отмечая, что он больше не отталкивает ее. Смирился или она ему все еще нравится? Нинель неуверенно коснулась острой скулы черта и с удивлением увидела полуприкрытые от удовольствия красные угли глаз.
— Я тебе так сильно нравлюсь? — спросил демон.
— Нравишься. Я люблю тебя.
РайВэй резко дернулся и распахнул глаза. Он медленно отодвинулся и отрицательно покачал головой то ли давая ответ на безмолвно заданный себе вопрос, то ли вытряхивая нежеланные мысли из осоловелой башки.
В дверь постучались. «Мыши» поспешили отпрянуть в поисках веника. За неимением оного в пределах видимости, шмыгнули за печку. Дверь выбили с ноги.
— Чего не открываете! — раздалось из-за большой корзины с продуктами, которую Адонис держал перед собой.
— Доня, это ты там? — бес показал нос из-за печки. Убедился, что гостей нет и вылез целиков во всем своем демоническом великолепии повелителя хвостатой нечисти.
— Ага, — заподозрил неладное рыцарь не обратив внимание на воскресшее прозвище, его больше интересовало: почему это друзья прячутся, — и что ты, ужас мохнатый, натворил?