Все началось много десятков тысяч лет назад. Четыре расы, которые на тот момент были наиболее развиты, не смогли ужиться, и началась война, которая длилась не одну тысячу лет. В эту войну периодически вовлекались менее развитые расы, образуя и расторгая многочисленные альянсы. Люди были наименее развиты из большой четверки, но победить их никак не получалось. В какой-то момент лидеры четверки тайно встретились, они, наконец, поняли, что силой оружия победить ни у кого не получится и нужно искать другие пути преодоления кризиса между цивилизациями. После многочисленных споров было решено создать совет старших рас. Они прекратили военные действия по отношению друг к другу и разработали концепцию эволюционной эпохи. Суть ее заключается в следующем: совместными усилиями четырех старших рас была создана солнечная система. Создана она была полностью автономной, никакие сигналы извне не могли преодолеть барьер, ограничивающий солнечную систему от остальной вселенной. Был создан мощный искусственный интеллект, который поместили в центр управления. Он следил за тем, чтобы никто не смог проникнуть в систему до окончания эпохи и вмешаться в ход эволюции. Далее каждая раса выбирала лучших, с их точки зрения, представителей. Из их генного материала выращивали клонов с измененной памятью и высаживали на различных участках планеты, причем так, чтобы на каждом континенте было равное изначально количество представителей каждой расы. Вместе с разумными планету заселяли различными животными и полуразумными видами, наиболее типичными для каждой цивилизации. Потом все улетали, и ИИ2 центра блокировал систему до окончания эпохи. Первая раса, которая достигнет центра и активирует пространственные окна, объявляется победителем эпохи. Это дает расе главенствующую роль в совете. Не абсолютную власть, конечно, если по спорному вопросу три оставшихся расы проголосуют против, то главенствующей придется смириться. Далее победитель выбирал, как умрет все население, его отправляли через пространственное окно на планету, и он благополучно умирал вместе со всеми. Центр какое-то время очищал систему от продуктов жизни эпохи, подготавливая ее к следующему заселению, и цикл повторялся снова.
— И что, нет никакой возможности сохранить население эпохи? Например, не убивать нас, а переселить на ваши планеты?
— Нет, — холодно отвечает Миранэ. — В ваш генетический код изначально внесены существенные изменения. Работоспособность вашего мозга очень значительно уменьшена, так же как и продолжительность жизни, наши тела практически вечны, в то время как вы за столь короткий срок не сможете освоить и 50 % от минимально необходимых жизненно важных знаний нашей цивилизации.
Все понятно, для них мы просто мусор, на который не стоит обращать внимания.
— Ну, тогда я хочу, чтобы все произошло безболезненно. Пусть это будет какой-нибудь невидимый газ или что-то в этом роде, пусть все просто уснут и не проснутся, — твердо произношу я, — а оставшееся время я хочу провести со своим братом.
Девушка с уважением посмотрела на меня, кивнула и погрузилась в изучение хроник эпохи. Этой тоже интересно, подумал я. Наши кресла развернулись друг к другу, тело уже привычно перестало отвечать на мои попытки пошевелиться. Но в этот раз говорить мы могли.
— Ну вот, похоже, и финал, — говорю я Саше, тот удивленно смотрит на меня и спрашивает:
— Почему ты не попытался переубедить их?
— А смысл, Саш, ты не понимал, как они говорили о нас, пока лежал на полу, мы для них хуже муравьев, вот ты думаешь о чувствах муравья? Нет? Вот и они нет. Они даже с этой девушкой говорили свысока, они даже ее не считают за равную.
— А почему сон, Кир?
— Не знаю, я всегда думал, что если будет возможность выбрать свою смерть, то выберу сон. Просто уснуть и не проснуться, получил, блин, сигнал, романтичный лопух.
— Да ты-то тут при чем? — говорит брат. — Если бы ты его не получил, то получила бы Калифорния или Китайская империя. Думаешь, они не пожелали бы добраться до этого сигнала?
— Скорее всего, они добрались бы туда раньше, чем мы, — с усмешкой произнес я.
Наш разговор прервал громкий хохот дракона. Все представители старших рас вышли из транса и удивленно уставились на него. Отсмеявшись, он проговорил:
— У нас есть традиция — оставлять самое смешное из хроники на сладкое, а самое смешное для нас — это смотреть, как изменилось название рас в конце эпохи. Летят-то они туда с четким знанием, как себя называть. Ну, вот я и посмотрел в памяти этого хм…, как он себя называет, человека, с кем он нас ассоциирует и как это называется.