Греко-латинские авторы признают: обитатели юга Аравии не кочевники, а оседлое население, подразделяющееся по племенам. То же самое можно сказать и о нынешнем Йемене, однако именно древние его племенные структуры лишь с трудом поддаются реконструкции, если ей поддаются вообще. Современные исследования едва-едва приоткрывают материальную культуру древнего южноаравийского демографического массива, но ничего не говорят о его социальной дифференциации и структурах. По давнишней исторической традиции, семитские племена приходят с севера Аравийского полуострова и обосновываются на его юге, смешиваясь со старожилами, заимствуя у них как бытовые навыки, так и религиозные верования. Таким образом, вполне правдоподобно предположение, согласно которому некоторые формы нынешней социальной организации восходят к очень отдаленным эпохам.
Племя в южноаравийскую эпоху — это довольно крупная общность, насчитывающая порой десятки тысяч человек. Оно занимает более или менее обширную территорию, которую орошает и возделывает. Территория эта порой совпадает с долиной вади — в той ее части, где вади вырывается из горного ущелья на простор равнины, то есть на кромку пустыни. Иногда она же охватывает две или более подобных же долин. Земледелие в вышеописанных природных условиях предполагает наличие коллектива, коллектив же невозможен без внутренней организации, а последняя в качестве своего элемента включает в себя, пусть и минимальный по численности, но все же управленческий аппарат. Известны шесть основных племен: Харам и Ма'ин в Джауфе, Саба' в вади Зана, Катабан в Байхаме, Авсан в Мархе и Хадрамаут в одноименном вади. Племена состоят из родов (кланов), довольно рыхлых объединений, связанных узами родства. Численность каждого из последних не может быть слишком велика, так как, достигнув некоторой критической величины, он начинает распадаться на свои составляющие. Каждый индивид попеременно выступает в двух ипостасях: во-первых, как член рода, связанного узами крови, и, во-вторых, как член территориальной единицы (например, города) с соответствующими правами и обязанностями.
Для определенности рассмотрим племя Ма'ин, осевшее на небольшой площади, величиной всего в несколько сотен квадратных километров. С востока ареал его постоянного проживания ограничен территорией независимого города Харам, отстоящего от города Ма'ин менее чем на 5 километров, и — Камной на расстоянии от Ма'ина в десяток километров; границы его с севера и с юга — горные отроги; на юго-западе он простирается до территорий городов в вади Рагван. Фактически же на территории племени Ма'ин — всего два города: сам Ма'ин и Баракиш. Эти два да еще несколько деревень с окружающими их поливными полями — вот и все коренные земли племени. Каждый из этих двух городов невелик по занимаемой им площади. Ма'ин расположился на 5 га, Баракиш — на 8 га. Общая численность племени, по наивысшей оценке, не превышает нескольких десятков тысяч{3}. Племя делится на кланы, называемые «ахль» (буквально «люди»), которые подразделяются, в свою очередь, на субкланы, обозначаемые тем же термином «ахль». Но и субкланы имеют свое внутреннее деление — на линии родства. Каждая такая линия связывает несколько семейств, уже небольших по численности своих членов. Так как члены клана селятся в обоих городах и в различных деревнях, клан не располагает своей собственной территорией: он, стало быть, зиждется на узах кровного родства, которые связывают каждого его члена с легендарным или действительным основателем рода.
Попробуем же определить идентичность некоторых минейцев. Семейство Са'ад хорошо известно: оно достаточно богато, чтобы снаряжать караваны. Оно принадлежит, как и ряд других семейств Ма'ина, к линии родства Аб'амар. Линия эта приводит к субклану 'Аманов ('Аман). Общее число этих субкланов в области Ма'ин весьма велико — от 30 до 40. Поднимаемся еще на пару ступеней: субклан 'Аман входит составной частью в могущественный клан Габа'ан — без сомнения, в царский род, сооружающий башни и куртины в Баракаше. И наконец, примерно два десятка сравнимых по силе и влиянию кланов образуют вершину племени Ма'ин, ныне обосновавшегося в городе Карнав (на месте руин древнего Ма'риба). Ни одна из племенных фракций не дала своего имени городу в качестве его названия, так что мир каждого минейца — его клан и его племя.
На Высоких Землях (на плоскогорье) ступени племенной пирамиды те же самые, только они связаны и с определенной территорией. Так, царство, племенная конфедерация, федерация, само племя, наконец, суть объединения, имеющие четко выраженную территориальную определенность, территориальные границы. Племя входит в более широкий социум, который обозначается тем же самым словом — как «племя»: «ша'аб». Именно первое племя (в более узком смысле) представляет собой наиболее устойчивую и наиболее долговечную ступень пирамиды, но у него нет имени собственного, то есть оно несет на себе название той территории, которую оно заселяет. Некий За'д именует себя «Йафа'ий», так как в Йафа' арендует ферму у «сеньоров Йафа'»; некий Ма'дикариб заявляет, что он — из племени Хавлан (Хавлан — это пункт юго-восточнее Саны); там он роет колодцы с целью орошения земель; Ллиса'ад и его четыре брата зовутся «бакилитами» (из Бакиля), а также «'амранитами» (жителями города 'амран). В противоположность минейцу, член горного племени идентифицирует себя либо по городу, либо по местности, причем возможна и двойная идентификация. Племенная организация, бывшая вполне сложившимся социумом еще в эпоху античности, пролагает себе путь через века с поразительными настойчивостью и последовательностью. Многие древние племена существуют поныне: Бакиль, Хашид, Синхан и др. Некоторые из них мигрировали. К примеру, Бакиль, жившее первоначально западнее нынешней дороги Сана — Саада, переселилось на восток, а племя Хашид продвинулось в противоположном направлении. Имена таких племен, как Хадрамаут и Радман, совпадают с занимаемыми этими племенами территориями.
Итак, южноаравийское общество являет собой пирамиду, каждая из ступеней которой обеспечивает сплоченность целого. На ее вершине — несколько больших благородных семейств. Эти «гранды» проживают по городам, между тем как их богатство проистекает из их имений за чертой города; каких-либо титулов они, видимо, не носят. Монархи — выходцы из этих больших семейств. Они носят высокий титул, но абсолютной властью не пользуются. Им в повседневной работе помогает городской «совет» (из 12 членов в Баракише и из 8 — в Хараме), в важных случаях созывается собрание племени. Эти политические институты издают, во главе с царем, указы, а также установления, имеющие силу закона.
На Высоких Землях племена также образуют свою пирамиду, центром тяжести которой и связующим звеном всей системы выступает город. На каждой ступени — свой фиктивный или действующий орган, ответственный за выполнение обязанностей, возложенных на данную ступень, то есть на данную социальную группу в целом. Среди такого рода обязанностей запомним: снаряжение военных и торговых экспедиций, работы по строительству гидротехнических сооружений и по ирригации, а также, вероятно, отправление культа{4}. Эта автономия соответствует потребностям страны горной, в которой области обособлены, а пути сообщения трудны. Второй уровень власти (в эпоху близкую к нашей эре) проходит по межплеменной конфедерации, возглавляемой королем (царем) и его баронами («благородными» — «кайл»), советом и ассамблеей конференции. В социальной иерархии ниже благородных располагаются стоящие во главе кланов и племенных фракций нотабли. Они — «клиенты» больших семейств, представителей которых они почитают как своих «сеньоров». На еще более низком уровне — члены кланов и фракций, а на самом низу общества, уже вне племенной пирамиды, — раб ('адам). Он принадлежит не отдельному господину, но — семейству или целому клану; он может владеть землей, работать на ней или в каменоломнях, но у него нет права ни на свободное перемещение, ни на ношение оружия{5}. К началу нашей эры его судьба не представляется драматичной.