Сегодня судьба «сломленного человека» в значительной мере уготована самому городу Сарову. Создав противовес американцам и тем самым, по всеобщему признанию, перечеркнув соблазн ядерного шантажа, этот город второй раз в своей истории стоит на грани духовного крушения. Нынешние преобразователи оружейных городов очень напоминают вчерашних мелиораторов, которым не терпелось выправить речки и высушить болота, хотя высушивали они не столько землю, сколько душу самого земледельца. Ну, никак мы не научимся становиться предкам не на грудь, а на плечи.
Разумеется, Арзамас-16 — явление чисто советское. Советское не только по хронологическим рамкам, но и по политическим, экономическим и идеологическим корням. Но этот город — явление также и российского характера, русского духа. Даже не будучи разрекламированным, Арзамас-16 оказал громадное влияние на мироощущение россиянина, на его самооценку и осознание своего места в весьма противоречивой и недружной семье народов планеты.
Изрядно пострадавшая в войну и после войны Россия взрастила научно-техническую интеллигенцию такого высокого уровня, что она смогла осилить не только национальную сверхзадачу, но и выработала блестящий метод решения глобальных общечеловеческих проблем. Подобным методом сегодня, в сущности, пользуются во всем мире. В качестве аналогов можно привести ядерные центры США (пример Силиконовой долины). Появление и деятельность такого города, как Арзамас-16, отвечали потребностям развития человечества. И довольно скрывать за стенаниями об утрате генофонда свое нежелание действительно разобраться в том, что с нами было, что стало и куда нам идти. Негоже упрощать явление, оценивая проблему закрытых городов лишь с позиции конверсии и преобразования ВПК…
Люди, руководившие созданием этого института-города, оказались профессионалами в самом высоком смысле этого слова. Впервые в российской провинции сконцентрировались в невиданном масштабе блестящие умы. Было достигнуто оптимальное сочетание молодых и опытных. Порыв первых обеспечивался мощным авторитетом вторых. Научно-техническая элита предугадала необходимый размах гуманитарного крыла города, что обеспечивало власти нравственную основу и тесную обратную связь с населением…
Взаимодействие и взаимопроникновение технической и гуманитарной культур — процесс сложнейший, с непредсказуемыми результатами. К концу жизни Пушкина в России уже строилась железная дорога, при Достоевском на улицах Петербурга загорелись электрические фонари, при Л. Толстом появился кинематограф. Но их герои не задумывались над изменениями техники. Сегодня человечество не может не отзываться на всеобъемлющие преобразования жизненного уклада, вызванные поразительными открытиями человеческого разума. Так вот, в Сарове, словно в своеобразной социальной реторте, формировалась человеческая материя, находящаяся под непрерывным и незаметным, как давление атмосферы, воздействием всех составляющих культуры. Парадокс: изолированный город в силу необходимости самоорганизовывался, преодолел за короткое время провинциализм российского захолустья, выстроил определенный алгоритм социально-культурного развития. Для социолога было бы весьма интересно выделить элементы рецептуры, давшей достаточно своеобразный характер жителя и самого города.