На ипподроме королева преображается. Быть может, это единственное общественное место, где она позволяет немного сползти со своего лица холодной маске королевской властности, так, чтобы стало видно лицо женщины, скрывающейся под обликом королевы. Стоя на трибуне и завороженно наблюдая за ходом очередного забега, королева не обращает внимания на толпу зевак, рассматривающих ее, она отвлекается только для того, чтобы заглянуть в программу скачек, и не видит ничего и никого, кроме лошадей. Ее лицо озарено возбуждением, она так поглощена мыслями о фаворитах, так оживленно спорит с людьми из своего окружения, что забывает отвечать на реверансы, поклоны и приветственные крики.
Все очевидцы отмечают, что обычно, когда бывает дан старт, королева, не отрывая бинокль от глаз, иногда переминается с ноги на ногу, а то и подскакивает на одной ноге, одобрительно что-то восклицая или испуганно вскрикивая. Фотоаппарат у нее всегда под рукой, но не всегда она о нем вспоминает в самые напряженные моменты. Когда же королева наблюдает за скачками дома по телевизору, то утрачивает всякую сдержанность. Сквозь закрытые двери гостиной доносятся ее крики: «Давай! Давай!» или: «Ты пришпорил коня слишком поздно, болван!» Если же обязанности не позволяют ей посмотреть трансляцию скачек по телевизору в тот день, когда бежит одна из ее лошадей, она дает поручение кому-нибудь из обслуживающего персонала посмотреть репортаж или записать его на видеомагнитофон. Любопытно, но королева интересуется лошадьми, тренированными для скачек с препятствиями, гораздо меньше, чем теми, что участвуют в обычных бегах или состязаниях по выездке, по той причине, что они не могут служить эталоном после того, как заканчивают участие в соревнованиях. А ведь для нее коневодство, в особенности выращивание чистокровных лошадей, представляет не меньший интерес, чем собственно скачки.
Итак, королевские конюшни занимают в жизни королевы очень важное место. На протяжении трех столетий, вплоть до эпохи правления Георга IV, королевские конюшни располагались в районе Чаринг-Кросс и были переведены к Букингемскому дворцу в то время, когда возводили здание Национальной галереи. Нэш завершил строительство новых зданий в 1826 году, как свидетельствует табличка, укрепленная на стене над въездом со стороны Букингем-Пэлис-роуд.
По словам королевы, «это действительно маленькая деревушка, расположенная в Букингемском дворце». Так как в стойлах всегда находится не менее дюжины лошадей, то королевские конюшни, пожалуй, являются в Лондоне единственным уголком, где стоит славный, добрый запах деревни. Над конюшнями находятся квартиры и комнаты главного кучера (возницы) и других кучеров (возниц), шоферов и королевского кузнеца. У шталмейстера Короны при въезде на территорию конюшен есть собственный очень красивый дом.
Дважды в неделю эта «маленькая деревушка» открывает свои врата для широкой публики. Можно сказать, что это единственная легко доступная для простых смертных часть садов и парков Букингемского дворца, что означает, что забота о безопасности составляет одну из основных забот королевского шталмейстера. Персонал, работающий под его началом, по рангу отличается от тех, кто работает во дворце, именно потому, что находится непосредственно в подчинении у шталмейстера Короны. Господин шталмейстер Короны руководит деятельностью заведения, именуемого «Роял мьюз», то есть «Королевские конюшни». Английское название «мьюз» происходит от старинного французского слова «mue» (линька), потому что в старых зданиях, стоявших на этом месте, еще в эпоху правления Ричарда II держали во время линьки королевских охотничьих соколов. Когда же при Генрихе VIII пожар уничтожил королевские конюшни в Блумзбери, король решил использовать строения на Чаринг-Кросс в качестве конюшен, но старинное название осталось.
В ведении королевского шталмейстера находятся не только конюшни Букингемского дворца, но и конюшни Виндзорского замка, дворца Хэмптон-Корт, а также дворца Холирудхаус в Эдинбурге. Назначенный на эту должность Эдуардом VIII десятый герцог Бофор исполнял свои обязанности с 1936 по 1978 год, а унаследовал ее пятнадцатый граф Уэстморленд. Эти аристократы — очень известные фигуры истеблишмента — являются ближайшими друзьями королевского семейства и верой и правдой служат Короне.
Именно королевский шталмейстер находится рядом с королевой, когда она едет в карете по улице Мэлл в июне во время празднования ее официального дня рождения. На церемонии выноса знамени шталмейстер как бы отступает на задний план и на время исчезает. По сему поводу, то есть ради смотра королевских вооруженных сил, королева надевает форму одного из своих элитных гвардейских полков, а ее главный шталмейстер облачается в красный мундир и надевает на голову шлем с султаном из перьев.