По словам В. И. Танеева, его отец был «чрезвычайно любезен» с начальством и почтителен «с теми, кого он считал выше себя. Но при всей этой почтительности он держал себя так, что никогда не нарушал своего достоинства»{32}.
В воспоминаниях В. Е. Якушкина о М. И. Муравьеве-Апостоле приводится характерный эпизод: «…Матвей Иванович служил адъютантом у князя Репнина. Кстати будет передать случай, который припомнился мне из рассказов Матвея Ивановича и который характерен и для начальника, и для подчиненного, вообще для своего времени. Вскоре по назначении Матвея Ивановича адъютантом кн. Репнин как-то обратился к нему с распоряжением подавать лошадей; Матвей Иванович позвонил и сказал вошедшему слуге, что князь хочет ему что-то приказать; Репнин повторил слуге свое приказание. Несмотря на это маленькое столкновение, кн. Репнин всегда оставался очень расположенным к Муравьеву, хотя, конечно, никогда уже не давал ему лакейских поручений»{33}.
Злопамятный Николай I не прощал подобных «столкновений». «Василий Сергеевич Норов, брат Норова (Абрама), бывшего впоследствии министром просвещения, был известен как храбрейший офицер. У него была неприятная история с великим князем Николаем Павловичем, когда он был еще в полку, а великий князь командовал бригадою. Раз великий князь, разгорячась, забылся до того, что взял Норова за пуговицу. Норов оттолкнул руку, сказав: "Не трогайте, Ваше высочество, я очень щекотлив". Поэтому, когда Норова после 14 декабря арестовали и привезли во дворец, то Николай Павлович до того разгорячился, что сказал: "Я знал наперед, что ты разбойник тут будешь", — и начал осыпать его бранью. Норов сложил руки и слушал хладнокровно»{34}.
В эпоху царствования Александра I, по словам Ф. Булгарина, «наступил перелом в нравах административных и частных, и мало-помалу начала исчезать грубость, неприступность и самоуправство»{35}.
Начальники были вынуждены говорить своим подчиненным вместо привычного «ты» — «вы».
Примечателен рассказ А. И. Дельвига, двоюродного брата известного поэта Антона Дельвига: «В III отделении бывший шеф жандармов граф Бенкендорф дал строгий выговор Дельвигу за означенные заметки и предупреждал, что он вперед за все, что ему не понравится в "Литературной газете"[13] в цензурном отношении, будет строго взыскивать… В ноябре Бенкендорф снова потребовал к себе Дельвига, который введен был к нему в кабинет в присутствии жандармов. Бенкендорф самым грубым образом обратился к Дельвигу с вопросом: "Что ты опять печатаешь недозволенное?" Выражение ты вместо общеупотребительного вы не могло с самого начала этой сцены не подействовать весьма неприятно на Дельвига»{36}.
Тем не менее обращение на «ты» к подчиненному было широко распространено, несмотря на «перелом в нравах административных»: «…в то время всякий чиновный старик всем без исключения молодым людям говорил ты; главнокомандующий обращался на ты к заслуженным генералам; даже департаментский экзекутор говорил ты молодому чиновнику университетского образования, так как он был выше его несколькими чинами; да и четверть века позднее многоопытный Чичиков действительно никак не мог понять, отчего Тентетников обиделся на генеральское ты»{37}.
В отличие от Александра I Николай I обращался к своим подданным на «ты». «Говоря всем, не только приближенным, но и вообще известным ему "ты", император Николай на бумаге никогда не называл никого иначе, как "вы"»{38}.
«Все императоры, до Александра II включительно, обращались всегда ко всем своим подданным, без различия возраста и положения, на "ты". Александр II переходил на "вы" только тогда, когда начинал сердиться. Из великих же князей последними, говорившими "ты", были сыновья Николая I, сыновья же Александра II обращались уже на "вы". Император Александр III не изменил этому и по вступлении своем на престол{39}.
«Эта манера говорить "ты" всем старым и молодым, обычная как для государя, так и для великих князей при дворе Александра II и раньше, окончательно вывелась уже при Александре III, который ко всем обращался на "вы".
Старую привычку сохранили лишь великие князья старшего поколения, братья Александра II, да и это лишь по отношению к тем, кого они знавали в молодости»{40}.
Вежливые начальники, говоря «ты» подчиненному, все же старались «смягчить» обращение, добавляя к местоимению какие-нибудь ласковые слова. Подобных примеров в мемуарной литературе можно отыскать немало.