Текст под названием «Миф о Хоре» описывает те же события в форме последовательного рассказа.{71} Но он ощутимо сглаживает черты, представляющие богов в неблагоприятном свете. Восставшие — больше не «дети» демиурга, но пособники Сета, вечного возмутителя спокойствия. Верховный бог во всем своем величии является хозяином положения от начала до конца. Ни разу в рассказе не возникает ощущения подлинной угрозы; с самого начала ясно, что позиции восставших слабы и у них нет никакого шанса победить. Тайный шпион тут был бы лишней деталью. Враги, обнаруженные при помощи интуиции, почти случайно, затем преследуются без остановки. Сражающийся герой не отвлекается на мелкие неприятности, а лишь карает зачинщиков беспорядков. Число врагов не сообщается раньше, чем все они оказываются плененными или убитыми. Центр повествования смещается к вожаку заговорщиков, который будет захвачен и подвергнут ритуальной казни в обличье гиппопотама. Важная часть текста посвящена подробному описанию этой операции. Рассказчик не без удовольствия останавливается на ударах, которые наносят побежденному и связанному зверю, и на расчленении его тела, части которого будут поделены ликующей толпой богов.
Продолжение этих событий, среди которых имела место и вторая битва, восстанавливается только на основе фрагментов повествования, встречающихся в разных текстах случайно. Обстоятельного рассказа об этом мятеже и его подавлении не существует, хотя в египетских текстах всех эпох встречаются многочисленные аллюзии на событие, известное как мятеж «детей Ра» или «детей Нут». Тем не менее они позволяют уточнить несколько моментов.{72} В результате различных столкновений бóльшая часть мятежников оказалась истреблена. Однако вожаки их явно были богами, и нам ничего не говорится о их конечной судьбе. Лишь одна деталь позволяет приподнять эту завесу: Хор Старший, защитник демиурга, принимающий участие в различных сражениях, — тот самый, чьи глаза не что иное, как солнце и луна. Поскольку эти светила невидимы в темноте ночи, он на короткое время оказывается слепым: тогда он становится «тем, у кого нет глаз». Эти периоды полной слепоты не мешают ему сражаться, но в таких случаях Хор может действовать с опасной неточностью. Так, когда начинается битва против мятежников, он разит невпопад и наносит удары, не отдавая себе отчета, по головам не только врагов, но также и «хороших» богов, принадлежащих к его лагерю.{73} Различные источники сообщают, что за смутное время, о котором сейчас шла речь, боги лишились своих голов и обрели их вновь только тогда, когда эти события подошли к концу.{74} Такое всеобщее обезглавливание стало на некоторое время источником всеобщего смятения. Боги обращаются в бегство,{75} солнечная ладья стоит без движения, и вселенная оказывается на грани катастрофы, поскольку один из четырех столпов, поддерживающих небосвод, падает за внешним пределом мира в воду.{76} Сам Ра теряет свою сексуальную силу, в чем проявляется его неспособность стать источником энергии, нужной для поддержания мира в равновесии.{77} Все эти явления показывают, что потерю голов собранием богов следует понимать не как их гибель, а как временное отсутствие или невидимость, связанные с их астральной природой.{78} За это время завершается процесс, который ведет к восстановлению мира и всех его составляющих. Именно в это время воинственный бог вновь обретает зрение и становится «тем, кто имеет глаза».{79} Все завершается появлением богов с головами, вновь приставленными к шеям. Когда этот эпизод заканчивается, боги обретают новый телесный статус, а возрождение и сотворение заново их членов возвещают начало следующего цикла.