«Любезный друг, когда вам случится сражаться с рыцарем, вспомните то, что я сейчас вам скажу: если вы победите (…), и он будет вынужден просить у вас пощады, не убивайте его, но окажите ему милосердие. С другой стороны, не будьте слишком болтливы и слишком любопытны (…). Тот, кто много говорит, совершает грех; остерегайтесь же этого. А если вы встретите даму или девушку, находящуюся в беде, я прошу вас, сделайте все, что будет в вашей власти, чтобы помочь ей. Я закончу советом, которым особенно не следует пренебрегать: бывайте почаще в монастыре и молите там Создателя, чтобы Он сжалился над вами и в этом земном веке сохранил вас как своего христианина» [27].
В общем виде рыцарский кодекс базируется на трех основных принципах: верность данному слову, порядочность в отношениях с людьми; великодушие; помощь Церкви и защита ее добра.
В XII веке образцом совершенного рыцаря еще не стали ни Персеваль, ни, конечно же, Галаад в том виде, в каком они оба появились в 1220 году в «Поисках Святого Грааля». Им не был и Ланселот, чьи любовные приключения с королевой Геньеврой имеют некоторые черты, несовместимые с рыцарскими добродетелями. «Солнцем всего рыцарства» считался Говен, племянник короля Артура, один из участников Круглого стола, обладавший всеми необходимыми для рыцаря качествами – искренностью, добротой и благородством сердца; набожностью и умеренностью; отвагой и физической силой; презрением к усталости, страданию и смерти; сознанием собственного достоинства; гордостью за свою принадлежность к благородному роду; искренним служением сеньору, соблюдением обещанной верности; и, наконец, добродетелями, по-старофранцузски называемыми «largesse» («широта души») и «courtoisie» («куртуазность, изысканность, деликатность, утонченность»). В полной мере это все равно не может передать ни один термин современного языка. Понятие «largesse» включало в себя щедрость, великодушие и расточительность одновременно. Оно предполагало богатство. Противоположность этого качества – скупость и поиск выгоды, характерные черты торговцев и мещан, которых Кретьен неизменно представляет в смешном свете. В обществе, где большинство рыцарей жили весьма бедно и именно на те средства, что благоволили пожаловать их покровители, литература, естественно, восхваляла подарки, расходы, расточительность и проявление роскоши.
Понятие «courtoisie» еще труднее поддается определению. Оно включает все вышеперечисленные качества, но прибавляет к ним физическую красоту, изящество и желание нравиться; доброту и нестареющую душу, утонченность сердца и манер; чувство юмора, ум, изысканную вежливость, одним словом, некоторый снобизм. Кроме всего прочего, оно предполагает молодость, отсутствие привязанности к жизни, жажду сражений и удовольствий, приключений и праздности. Ему противоположны «низость, подлость, мужиковатость» (vilainie) – недостаток, присущий вилланам, мужланам, людям низкого происхождения и особенно дурно воспитанным. Поскольку для куртуазности одного благородного происхождения считалось недостаточно, то природные данные следовало облагораживать специальным воспитанием и совершенствовать себя повседневной практикой при дворе влиятельного сеньора. В этом отношении двор короля Артура представлялся образцовым. Именно там находились самые красивые дамы, самые доблестные рыцари, царили самые куртуазные манеры.
Глава З. Пейзаж. От «заброшенной» земли к цветущему саду
К концу XII века западноевропейский пейзаж очень изменился по сравнению с 1000 годом, когда кругом стояли дремучие непроходимые леса, и лишь редкие поляны были пригодны для того, чтобы на них могли поселиться люди и начать обрабатывать землю. Именно на этих свободных от лесов участках постепенно стала развиваться цивилизация, благодаря которой христианская культура широко распространилась по всей внутренней территории Европы. Обширное раскорчевы-вание леса коренным образом изменило и внешний облик поселений, и окружавший их ландшафт: поляны расширились, воды отступили, равнины протянулись до холмов и болот. Основная причина этих изменений – значительный рост населения: чтобы прокормить большее число людей, требовалось увеличивать площадь обрабатываемых земель, поскольку в те времена не существовало иного способа повысить производительность труда.
Раскорчевывание
Несмотря на свою значимость, это явление, начавшееся в конце X века и длившееся до конца XII, еще мало изучено историками. Его формы настолько разнообразны, что дать исчерпывающее описание этого процесса достаточно трудно: сюда входили корчевка леса, борьба с густыми зарослями, освоение необработанных земель, осушение болот, покорение моря. Можно с уверенностью назвать XII век временем, когда земледелие носило завоевательный характер, даже если его размах был неодинаков: значительный в Бургундии, Оверни, Бретани, этот процесс протекал намного медленнее в Нормандии, Артуа, в центре и на юге Англии. Также в некотором пересмотре нуждается традиционное представление о монахах, «монопольно» занимавшихся раскорчевкой и рубкой строевого леса, дабы расширить обрабатываемые земли своих аббатств. Большая часть раскорчевываний оставалась делом рук крестьян, трудившихся под руководством сеньора; к тому же борьба велась не столько с самими деревьями, сколько с кустами, колючим кустарником и густыми зарослями.
Несмотря на то, что во время Столетней войны [28] кое-где вновь появились необрабатываемые земли и леса, именно в XII и XIII веках сложился традиционный облик сельского пейзажа Северной и Западной Франции и оставался неизменным вплоть до середины XVIII века: ланды [29] и леса, луга и пахотные земли, огороды и фруктовые сады со множеством гармонично расположенных проточных и стоячих водоемов. Этот пейзаж, несмотря на разные географические условия, практически везде имел один и тот же облик, объясняемый единообразием сельскохозяйственных работ: экстенсивное выращивание скота и многоотраслевое производство продовольственных культур на основе злаковых. В лесной местности кое-где стали появляться поселения, неизвестные ни в первом тысячелетии, ни в XI веке. Между давно обжитыми местами и вновь заселенными раскорчеванными землями выросли уединенные хутора. Вместе с ними возникла новая форма индивидуального землевладения – не раздробленная больше на части и не подчиненная прихотям старой коллективной экономики. Топонимика многих деревень в Нормандии, Бретани и Пуату часто сохраняет имена этих первопроходцев, получивших у сеньора право обустроиться отдельно ото всех на месте собственных корчевьев: Ла Рожри, Ла Мартинери, Ла Ришардье, Ла Тибордьер, Ла Гйшардьер, Ше-Фуше, Ше-Гарнье.
Ланды и болота
Еще большую территорию, чем лес, занимали пустоши – ланды. Это та самая «заброшенная» земля из рыцарских романов, где кончались дороги и начинались чудесные, неизведанные и опасные приключения. Действительность выглядела куда более банально: речь шла о необработанных землях, полностью заросших колючим кустарником, участках, временно оставленных под пар, или местах, предназначенных для переходов людей и животных. Они не имели четко обозначенных границ с засеянными полями, и в деревнях частенько возникали конфликты между земледельцами и пастухами по поводу опустошений, произведенных каким-нибудь стадом. Не последнюю роль в жизни деревни играли болота и водоемы. Они в изобилии снабжали дичью и рыбой; морские отмели, как, например, на берегах Восточной Англии и Пуату, использовались для добычи соли; болота поставляли тростник, камыш и особенно торф, ценный растительный уголь, сбор которого был ограничен; дренированные, осушенные, как в Англии в Фенсе [30] или, как на берегах Фландрии, Бретани и Пуату, превращались в польдеры [31] где сначала находились пастбища, а затем – пахотные земли. Что касается рек, то они служили границами и путями сообщения одновременно. По этим транспортным артериям перемещались не только продукты питания и люди, но также распространялись идеи, а вместе с ними – и прогресс. Они были истинными, единственными поддающимися измерению границами между двумя сеньориями, княжествами, странами, и в то же время – чудесными границами в литературе, где приключения всегда начинаются по ту сторону брода или моста.
27
Chretien de Troyes. Le conte du Graal. Trad, d'apres l'edition de F. Lecoy, Paris, 1975, tome I, vers 1637—1668.
28
Имеется в виду война между Англией и Францией, продолжавшаяся с 1337 по 1453 год за Гиень, Нормандию, Анжу и Фландрию.
29
Ланды (landes, фр.) – заброшенные земли, поросшие кустарником; в узком смысле слова – низменная область на юго-западе Франции. (Примеч. пер.)
31
Polder (гол.) – в Нидерландах – плодородные участки суши, расположенные ниже уровня моря, окруженные плотинами (во избежание затопления) и изрезанные каналами (для осушения) (примеч. пер.)