Традиционными блюдами чеченцев были и остаются; жижиг-галнаш (мясо с галушками и чесночной приправой), корта-когиш (баранья голова и ноги с галушками и чесночной приправой), домашняя колбаса, сискал-чурек, хингалаш (полукруглая лепешка с тыквой, которая выпекается на сковороде без жира), далнаш и чепалгаш (лепешки с разными начинками), халва из орехов.
Пироги, пельмени, вареники с различными начинками (мясом, яйцами, творогом, картофелем, тыквой, курагой, зеленью и травами) готовили и у других народов. В Дагестане самое распространенное блюдо - хинкал (схожий с чеченским жижиг-галнашем).
Готовили хинкал различных размеров и форм, из кукурузной, пшеничной и других видов муки, раскатывая тесто или делая лепешки.
Обязательным компонентом была подлива из кислого молока, в которую добавляли толченый чеснок и соль. Иногда добавляли также толченые орехи, перец и другие приправы. Готовили блюдо так: отваривали в котле мясо, свежее или сушеное, затем его вынимали, а в котел бросали четырехугольные кусочки раскатанного теста или лепешки (это, собственно, и есть хинкал). Иногда лепешки были крупными (особенность высокогорий, где из-за нехватки топлива и зерна хинкал использовали также в качестве хлеба) или скатанными в виде трубочки. Через некоторое время их вынимали шумовкой и клали в большое блюдо. Рядом ставили подливу. В посуду, из которой ели хинкал, позже наливали бульон. Хозяин дома делил мясо между присутствующими. При этом голову барана предлагали самому старшему, который угощался куском мяса и одним глазом, а остальное передавал почетному гостю. Таким образом, голова обходила всех гостей, из которых каждый непременно отведывал кусок мяса; второй глаз оставляли хозяину. Ели хинкал палочками из барбарисового дерева с двумя острыми концами. Иногда на сковороде поджаривали мелкими кусочками сушеную колбасу или кусочки курдюка, а затем добавляли сывороточный уксус. Когда вся эта масса закипала, ею заливали хинкал, выложенный в миски.
Н. Львов писал: «Доставка для семейства воды возлагается по большей части на женщину, занимающуюся стряпаньем. Возвратившись от фонтана, она немедленно принимается за приготовление на завтрак (он же и обед) хинкала. Этот сорт кушанья… составляет повсеместную ежедневную пищу как для бедного, так и для богатого класса горцев. Даже те, которые занимают по службе хорошие места и получают от правительства хорошее содержание, большею частию питаются хинкалом. Хинкал этот не что иное, как куски пресного теста, приготовляемого из кукурузной, просяной, бобовой и, редко, пшеничной муки, сваренные в чистой воде. Вынув эти куски из воды, приправляют их уксусом (сывороточным - «ридыл канц», или же виноградным - «чадол канц», от слова «чаа» - вино), чесноком и небольшим количеством соленого коровьего сыра. Воду, в которой варят хинкал, некоторые пьют, а оставшееся, с прибавкою к ней небольшого количества какой-нибудь муки, идет на пойло скотине и собакам. Хинкал заменяет у горцев нечасто употребляемый ими печеный хлеб, который приготовляется из такого же пресного теста. Его раскатывают в тонкие лепешки и пекут в золе или на каменной плитке, служащей вместо сковороды. В иных аулах для печения хлеба устроены печи (кор). Таких печей на целый аул имеется две и не более трех. Их устраивают бедные, но веселые старухи, получающие весьма скудную плату за позволение желающим спечь два-три хлеба…»
Добавим еще одну зарисовку быта жителей Нагорного Дагестана из воспоминаний Абдурахмана Казикумухского: «Пищей им служит хинкал из пшеницы, начиненный салом, мясом или яйцами… Ложки и ковши для воды - из дерева. Ночью укрываются теплыми одеялами из бараньих шкур… Матрацы, сшитые из паласов, набиваются мякиной или сухой травой… Посуда бывает у них из меди, стекла, керамики, дерева. Она развешивается по стенам в доме. Не считается богатым тот, у кого нет больших котлов, тазов, кувшинов, мисок. Ими пользуются только во время больших угощений или больших праздников, таких, как рождение и бракосочетание. Камины жилых помещений бывают в их центре. Когда разводят огонь, то салятся вокруг него, ставят котел и, когда кипит бульон с мясом и хинкалом, сидящие вокруг рассказывают то, что видели и слышали. Для освещения используют лучины из корней сосны и кору березы, смолу которой употребляют как жвачку. Когда еда готова, кладут ее на тарелку (хинкал и мясо) и наливают бульон; каждый берет свою ложку и все едят из одной миски… После еды женщины обычно заняты шитьем или другими домашними делами. А мужчины - своими делами. Спят они все вместе - муж, жена, дети - в одной постели, под одним одеялом (ватным или шерстяным). Или же укрываются паласом (с ворсом). Детей, достигших зрелого возраста, кладут отдельно, как это отрегулировано в нашем шариате».
Татская кухня была построена по канонам иудейской религии, которые соблюдаются и по сей день. Как пишет С. Нахшунова: «Запрещалось употреблять в пищу мясо животных, погибших в результате несчастного случая или убитых не раввином. Свинина и конина строго запрещены. Таты никогда не употребляют вместе мясо и молочные изделия. Они могут есть молочное лишь через шесть часов после мяса. На все религиозные и другие праздники, а также по случаю свадеб, рождения детей и пр. таты готовили специальные блюда и целые обеды».
Отличительной особенностью татской кухни являлось наличие острых блюд и кислых приправ.
Обычный обед состоял из первого и второго. На первое готовили супы чегертме, яхны, щилово. На второе - жаркое по-татски, плов, хоегушт. Обед мог состоять и из одного блюда - душпере, епраш или хинкал. Праздничный стол отличался разнообразием и обилием. Кроме общих блюд: салатов, зелени, голубцов, готовились специальные - чуду с курицей, адыре-пилов, тара, холодец из мяса, курицы или рыбы. Обязательными были приправы, соленья, горький перец, чеснок. Хлеб пекли в специальных печах «тону» или «курух». Из всех кавказских народов только таты пили калмыкский чай без молока. Специально к чаю жарили баранину, варили плов или готовили картофельное пюре. В чай обязательно добавляли соль, перец и жир от жареной баранины. В пище горцев были распространены супы - мясные, молочные и постные - с рисом, фасолью, чечевицей, крупой. Заправляли их жареным курдюком, нутряным жиром и зеленью. Готовили и картофельный суп, добавляя в него немного поджаренной муки и несколько сырых яиц. В предгорье, где выращивали больше овощей, известен был тыквенный суп. Тыкву, очищенную от кожуры и нарезанную кусками, варили в воде вместе с луком. После того как тыква была готова, добавляли лапшу и приправы.
Супы, как горячее блюдо, ели обычно вечером.
Вспоминая о своем детстве, А. Омаров писал: «Когда мы приходили домой (после вечерней службы в мечети - Авт.), ужин всегда бывал готов. Комната освещалась нефтяным светильником (чирахом), который стоял на краю печки. Огонь из печки выгребался в углубление пред печкою и кругом этого углубления (вилах) бывали постланы ковры. На правой стороне сверх ковра лежала еще подушка, на которой садился отец, если только не бывало никого из гостей. Недалеко от него мать суетилась, приготовляя ужин. Когда бывал суп, она наливала его из котла в глиняную чашку; чашку эту ставила она на круглый медный невылуженный поднос, клала на него еще целый горячий хлеб и ляжку баранины, сваренную в супе, потом клала несколько деревянных ложек, и все это ставила перед отцом, который сидел в это время на своем месте. Я садился около отца, а мать напротив нас. Отец брал сначала хлеб и, произнося: «Во имя Аллаха…», ломал его на куски, которые клал кругом подноса; потом, вынув из-под кинжала нож, разделял баранью ляжку между всеми. Первый кусок давал мне, а именно - предплечевую кость, потом матери доставалась плечевая кость, а себе оставлял лопатку. Если бы он предложил ее мне или матери, мы бы, само собою, не позволили себе отнять у отца почетный кусок. Это было бы противу обычая. Точно так же, если бы кто-нибудь из них взял себе мою часть, то этим бы меня обидел. Я мог бы, пожалуй, оскорбиться за такое нарушение моих прав и, чего доброго, оставил бы себя без ужина, в отмщение родителям. Такой ужин, как я описал, считается у лаков роскошью, и хозяева не позволяют себе разоряться на подобные роскошные ужины без особенной причины, как, например, не для гостя или не в праздничный вечер. Вообще, суп из риса считается лакомством, а баранина, сваренная для того, чтобы придать супу более вкуса, не съедается за ужином, а откладывается на другой день к обеду или завтраку. Впрочем, у нас в семье, так как отец любил хорошо поесть, подобные роскошные ужины случались нередко и без гостей, и не в праздник. После ужина мать, с позволения отца, всегда посылала чашку супа какому-нибудь хорошему соседу, от которого и мы иногда получали в свою очередь порцию какого-либо редкого и вкусного блюда, например, пирогов с сыром, колдунов, супа из риса или чечевицы. Подобные одолжения в обычае между жителями…»