Выбрать главу

С 1913 года Серж Фера и Элен д'Эттинген жили на бульваре Распаи в доме 278 с необычным фасадом, искривленным для того, чтобы не стеснить растущую рядом акацию, по преданию посаженную самим Виктором Гюго. Они устраивали приемы за счет «Суаре де Пари», где царила взрывоопасная атмосфера из-за смешения фовистов, кубистов и футуристов. По окончании вечера гости рассеивались по кабачкам близлежащего Вавена и там продолжали свои беседы. Так началось нашествие на «Ротонду», «Дом», «Бати» и некоторые менее известные заведения и так укоренилась привычка, распространившаяся потом по всему миру.

Война разогнала блистательное общество «Суаре де Пари», заметно отличавшееся от более консервативной литературной публики, собиравшейся вокруг Поля Фора. Сокрушительным ударом для Сержа Фера, чьи произведения теперь скрыты наследниками от людских глаз, явилась кончина его кумира — Аполлинера. В марте 1916 года, будучи санитаром-волонтером в итальянском госпитале, Фера добился, чтобы его раненого в висок друга поместили в ту палату, которой он занимался сам, благодаря чему поэт смог получить самую лучшую помощь. По поводу его выздоровления и выхода в свет «Убитого поэта» Фера организовал банкет в Орлеанском дворце (банкеты являлись неотъемлемой монпарнасской традицией — единственной существующей до сих пор), собрав вокруг него всех друзей, не находившихся на фронте. Он же сделал декорации и костюмы для последней пьесы поэта «Сосцы Тиресия», открывшей двери сюрреализму. 9 ноября 1918 года Аполлинер скончался от «испанки» и был похоронен, по злой иронии судьбы, 11-го, среди всеобщего бурного ликования по поводу подписания окончательного мира. Сержа Фера смерть Аполлинера лишила равновесия; казалось, он потерял всякий вкус к жизни и творчеству. Последующая его жизнь стала лишь долгим закатом, и он умер в 1958 году, забытый всеми.

Литературные журналы и «однодневки»

Еще об одном монпарнасском издании хотелось бы не только упомянуть, но и обратить на него внимание: «Теперь», появившийся в апреле 1912 года и вышедший всего четыре раза. Это скандальное издание, отпечатанное на скверной бумаге, — эксклюзивное творение одного из самых эксцентричных персонажей, оставивших свой след в истории Монпарнаса. Артур Краван, ростом два метра два сантиметра и весом сто пять килограммов, атлетического сложения, голубоглазый, редкий красавец, несмотря на то, что в выражении его блестящих глаз мелькало нечто пугающее. На самом деле его звали Фабиан Ллойд, а вот его происхождение, как и гражданское состояние, определению не поддавалось. Чтобы окончательно сбить с толку, он представлялся в шутовской манере как «Таинственный сэр Артур Краван, поэт с самыми короткими волосами на свете, внук канцлера королевы — натуральный, племянник Оскара Уайльда — ненатуральный, и внучатый племянник лорда Альфреда Теннисона — ненатуральный». Он любил похвастаться своими дурными наклонностями и рассказывал, как работал шофером такси в Берлине, боксировал, собирал апельсины в Калифорнии и совершил «ограбление века» в одном ювелирном магазине Лозанны. Единственное, что известно достоверно, — о его длительном пребывании в одном из коллежей этого города, откуда он вынес великолепное владение французским языком.

Этого предшественника хиппи, приводившего Монпарнас в смятение своим нарядом (черная рубаха, выпущенная поверх брюк, с поясом из красной фланели, как у землекопов, в то время когда поэты и художники еще носили смокинги, гетры, котелки, а иногда даже рединготы и цилиндры), можно рассматривать как первого дадаиста, учитывая его вызывающее поведение, крайности и грубые шутки. Его выступления в «Театре творчества» сопровождались звуками автомобильных гудков, револьверными выстрелами или ударами плети по зеленому покрытию стола; все это еще будут вытворять дадаисты лет эдак через десять. Журнал, а все статьи для него он сочинял сам, а кроме них — еще и рекламные заметки, например: «Где встречаются поэты? сутенеры? и боксеры? У владельца ресторана под названием X», — являл собой образцовое провокационное издание. В нем Краван утверждал превосходство спортсменов над интеллектуалами и художниками, воспевал гомосексуалистов, воров и сумасшедших… То, что сегодня нам представляется таким привычным. Но это было в 1912 году…