А здесь, в Косине, в конце XIX века, после обедни и молебна, богомольцы шли на село пить чай. Небольшое село это стояло на берегу, только не Святого, а Белого озера. В эту пору у каждого крестьянского домика были расставлены столы и самовары. Богомольцы обычно приходили вечером, по холодку, и крестьяне встречали их, давали ночлег в домах, сараях и на сеновалах. Желающих помолиться у святых икон приходило довольно много. В середине века их набиралось за лето до ста тысяч. Такое паломничество приносило здешним крестьянам приличный доход. В конце XIX века, когда в Косине поезда стали делать остановку, в нём появились и дачники. Они занимали помещения в крестьянских домах и в дачах за озером.
Появление в здешних местах дачников и праздношатающейся публики добавило в богомольную жизнь Косина ложку довольно чёрного и вонючего дёгтя. Чай кое-где стал заменяться спиртным, старушки, скромно предлагавшие чай, — разбитными бабёнками, предлагающими хмельное, а иордань и часовня — портерной, поставленной недалеко от церковной ограды. Одним словом, «цивилизация» наступала.
Если бы мы от Святого озера пошли по лесной тропинке направо, то, пройдя километра полтора, оказались бы на ржаном поле, за которым находилась деревня Кожухово, ничем, в общем-то, не примечательная. Далее, на правом берегу реки Пехорки, раскинулась деревня Фенино, состоящая из двух рядов крестьянских изб, тянущихся вдоль дороги. В конце этой деревни стояла винная лавка, а напротив неё памятник на мраморном пьедестале бюст Екатерины Великой и ангел, попирающий ногой змея. Из надписей, сделанных на мраморе, следовало, что памятник сей возведён в честь побед графа П. А. Румянцева-Задунайского над турками и заключения с ними выгодного для России Кючук-Кайнарджийского мирного договора, а поставлен он здесь потому, что крестьяне этой деревни ещё в 1833 году были отпущены сыном фельдмаршала, графом Сергеем Петровичем, на волю.
В том же направлении, но гораздо ближе к центру Москвы, находятся Люблино и Кузьминки. До Люблино можно было доехать из Москвы за 20 минут на поезде. Поезд ходил туда два раза в день: в половине двенадцатого и в половине четвёртого. На станции приехавших ждал местный гужевой транспорт, чтобы доставить в Кузьминки. Умные люди услугами этого транспорта не пользовались, поскольку на конечный пункт они прибыли бы серыми от пыли и одуревшими от тряски. Кроме того, они не увидели бы самого Люблино. А так, пройдя немного пешком по чудесной лесной тропе, можно было полюбоваться барским домом, который 100 лет назад воспринимался как мраморный дворец. Само Люблино в начале XIX века принадлежало богачу Н. А. Дурасову. Дурасовы, вместе с их родственниками Мельгуновыми и Козицкими, слыли в Москве «евангельскими богачами» за свою доброту и барски широкую жизнь. Отец Н. А. Дурасова был женат на дочери Мясникова, а Мясниковы были богатейшими людьми в России: 76 тысяч крепостных, медные и железные заводы, денежные капиталы и пр. Все эти богатства со временем перешли к хозяину Люблино. И возникли здесь тогда крепостной театр (здание его сохранилось, это дом 6 по Летней улице), и крепостной оркестр, и оранжереи с тропическими садами и рощами, в которых росло десять тысяч разных деревьев. Зимой в этих оранжереях среди лавров, цветов, апельсинов, мандаринов и лимонов хлебосольный Дурасов любил устраивать обеды, как говорится, «запросто». Если же он замечал, что кому-то из гостей особенно понравилось то или иное вино, то приказывал несколько бутылочек его положить гостю в экипаж.
Но прошли годы, крепостные стали свободными, барский дом опустел, в Люблино появились дачи. Днём дачники искали грибы среди берёз и сосен, а под вечер собирались в танцевальном павильоне. Иногда они ходили в Кузьминки, до которых по лесу всего 3–4 километра.
Название «Кузьминки» это место получило не сразу. Сначала оно прозывалось Мельницей. Находилась эта мельница около плотины, разделяющей два пруда. Потом по имени одного из мельников, Кузьмы, возникшее здесь село стали называть Кузьминки[2]. Именовали его и Влахернским. В 1716 году Строгановы соорудили здесь деревянную церковь, освященную в честь своей фамильной святыни — Влахернской иконы Божией Матери. 2 июля, в день празднования иконы, в Кузьминках собирались тысячи москвичей. Устраивались ярмарка и гулянье. С годами обычай этот ушёл в прошлое. Не прижилось и само название — Влахернское.