«Дорогие друзья из Клуба подводников! В ВМС США есть сигнал «БРАВО ЗУЛУ» (BZ), который означает «Отличная работа». Это для вас. Фантастическая работа! Все говорят, что это был лучший из конгрессов… Поверьте на слово, мне не приходилось видеть ничего лучшего! Ли Стил (США)».
«В Париже днем шел дождь, вызвавший ностальгические воспоминания о друзьях, с которыми мы только что расстались. Все члены нашей группы переполнены чувствами от того приема, который оказали всем участникам Конгресса. Будет трудно превзойти вас в организации подобных встреч… Ален Петэш и все члены французской делегации».
Подобными посланиями была забита электронная почта Клуба. Трудно представить, что столь престижную для чести государства акцию, точнее международный праздник души и сердца, в котором приняли участие свыше четырехсот посланцев 14-ти флотов мира, устроили, организовали всего семь клубных энтузиастов - четыре женщины и трое бывших подводников. Как не назвать их имена: Лариса Морозова, Надежда Полякова, Ирина Руденко, Людмила Волощук, Валентина Леонова, Елена Кузнецова, Евгений Азнабаев, Игорь Козырь, Иван Малышев.
Так получилось, что заключительный день Конгресса совпал с городским праздником Пива, которому были отданы все святоисторические места Петербурга - от Дворцовой площади до Невского проспекта.
А радоваться-то надо было вовсе не по поводу дармового пива компании «Балтика». Право, у всех нас был более серьезный повод для ликования.
Не пивной кураж, а законная национальная гордость россиян должна была отметить тот день. День, когда Европа с Америкой передали России «скипетр Нептуна». Увы, никто этого не заметил, кроме самих участников потаённого праздника великой морской державы.
5. ХОДОВЫЕ ОГНИ РОССИИ
«АЩЕ МОЛИМСЯ ОБ ЭКИПАЖЕ…»
За вагонным окном - черный космос зимней российской ночи. В непроглядной темени - редкие огоньки. Страшно расстаться с уютным купе на каком-нибудь утонувшем в снегах вокзальчике, забытом Богом и железнодорожным начальством. Все равно что прыгнуть за борт с корабля посреди океана. Экая глушь после Москвы! Поезд ушел, а ты остался. А дальше-то куда в начинающейся пурге? И где эта деревня Горушка? И есть ли в ней жизнь?…
Бывшее монастырское село Горушка в версте от старинного града Данилова. От Данилова Великий рельсовый путь, ведущий от Москвы к Тихому океану, круто поворачивает на восток - на Дальний Восток. Туда-то и летит из разоренного обезглавленного, но оживающего Казанского собора в Горушке древняя молитва с престранными словами - «…Аще молимся об экипаже атомного подводного крейсера «Святой Георгий Победоносец».
При слове «атомный» старушки-прихожанки слегка вздрагивают.
Под рясу отец Георгий надевает полосатую флотскую тельняшку. Морская душа. Служил когда-то морю, теперь - Небу. Он встает рано и, как когда-то спешил к подъему флага, так сейчас поспевает к утренней молитве. Творит ее истово и по полному чину вместе с матушкой пред домашними образами. Потом - без завтрака и утреннего чая - уходит на службу. Благо идти сквозь метель недалече: храм его виден с порога…
Собор Казанской Божьей Матери напоминает израненный цусимский броненосец, чудом оставшийся на плаву. Некогда трехпрестольный о пяти главах чертог-красавец - самый большой в ярославской епархии - за семьдесят лет воинствующего безбожия побывал поочередно и зерновым складом, и дизель-генераторной, и водонапорной башней, и овощегноилищем… Закрыли его в 1926 году, старинные образа враз лишились золотых и серебряных окладов и риз, роскошная богослужебная утварь, украшенная драгоценными камнями, «ушла по назначению», а печи местного ВЧК и уездкома всю зиму топились иконами. В 1980 году доморощенные геростраты сожгли все пять огромных куполов. То было зрелище, достойное апокалипсиса, когда в пять костров запылал высоковерхий храм. А когда рухнул главный крест, местные механизаторы набросились на него с ножевками по металлу - думали золотой… Увы! Кованый крест этот и сейчас хранится в доме настоятеля вместе с медным яблоком, многажды прострелянным потехи ради из винтовок на заре советской власти. Список глумлений и кощунств можно продолжать до бесконечности. Остановим его на том, что даниловские байкеры носились на своих мотоциклах по просторной трапезной, как по арене цирка, а некий подвыпивший тракторист умудрился въехать туда на тракторе…
В доме отца Георгия приколота на стене выписка из Евангелия от Матфея: «Смотрите, не ужасайтесь: ибо надлежит всему тому быть.»
Надлежит. Надлежало. Но теперь не должно тому быть.
И вот глухо воет ветер в выбитых стеклах обезглавленного барабана, снег покрывает ступени клироса. Во все цвета плесени, сырости и инея расписаны стены собора. Но даже в мерзости запустения поражает он своим изначальным величием, архитектурным ладом, неистребимой духовностью. Место для горушкинского храма выбрал сам Иоанн Кронштадский, а освящал его в лето 1918 года патриарх Тихон. За причастность к судьбе собора этих двух православных святых он и был внесен указом президента в реестр памятников федерального значения.
Храм в огромном соборе теплится лишь в одном уголке - в бывшем кабинете игуменьи. Сварная печка-«буржуйка» с коленчатой трубой в окно с трудом нагревает каменную келью. В норд-ост ветер задувает так, что в молельне сизо от дыма, как в курной избе. Отслужить в таком угаре многочасовую службу, все равно, что отстоять вахту в дизельном отсеке. Некоторые прихожане выходят в промерзшую трапезную - отдышаться. А он остается, не прерывая литургии ни на минуту. И только потом в утешение себе и другим стоикам кротко заметит:
- Ничего, ничего, надо и плоть свою немного помучить! Нечего ей над духом властвовать…
С тем же настроем выходит он и на пасхальные всенощные в главный алтарь собора, нетопленого все последние семьдесят лет.
Разумеется, создать нормальные условия для верующих - первейший долг настоятеля, и отец Георгий его отнюдь не чурается. Рассчитывать на помощь малосильного прихода или полуживого в Горушках совхоза никак не приходится. Даниловские власти собор не жалуют - его ремонт для городской казны черная финансовая дыра. Вот и мечется настоятель между Ярославлем и Вологдой, Москвой и Петербургом в поисках состоятельных благодетелей. Да немного нынче охотников тратиться на купола провинциального храма. Рекламная отдача не та…