СУДЬЯ. Выкиньте же, наконец, из разговора слова «мировой судья, носит золотую цепь». Или я вас оштрафую. (Погодину.) Так, барон, вы говорите, требовал снять вывеску?
ПОГОДИН. Так точно, снять, потому что она чересчур уж велика и загораживает окна.
ГОЛУБЦОВ. Да ведь барон же позволил ее повесить.
ПОГОДИН. Оставьте втуне это дело, оставьте, пожалуйста. Говорите о курах, а о вывеске совсем другой разговор держать будем.
ГОЛУБЦОВ. Я — оставить?.. Ни за что! (Судье.) Я прошу вас меня защитить, а барона усмирить, взять с него подписку больше не безобразничать, не срамить своей цепи, а со мною помириться. Да что я говорю — помириться? Пусть извинится предо мной. Не то не оставлю, ни за какие деньги не оставлю!
СУДЬЯ (Погодину). Передайте барону, чтобы лично сюда явился. Голубцов, как вы слышали, желает вести дело уголовным порядком, и я не имею права отказать ему в личном состязании с бароном. Но так как барон занят, то я назначаю время в 4 часа пополудни. Прошу пригласить также и свидетеля барона — гусарского поручика.
В назначенное время перед судьею предстали Голубцов, две его свидетельницы, барон Ф-ф в судейской цепи, дворник и портерщик.
СУДЬЯ (Ф-фу). Покуда вы при цепи судьи, я не могу начать разбирательства. Поэтому не угодно ли вам снять ее с себя?
Ф-ф конфузливо выходит в соседнюю комнату и, немного погодя, возвращается уже без цепи.
СУДЬЯ (прочитав вслух первые показания Голубцова, Лукерьи и Погодина, господину Ф-фу). Объясните, пожалуйста, говорили ли вы: «Взыщу по срок контракта». Обрывали ли клеенку на двери, отломили ли штукатурку и, наконец, выгоняли ли вы со двора кур, которые, как заявил ваш поверенный, пачкают лестницу?
Ф-Ф. От кур Голубцова зловоние и их держать не должно. Вонь может превратиться в заразу.
СУДЬЯ. Большое зловоние от кур едва ли может быть. Впрочем, этого не оспариваю, а предлагаю сторонам лучше примириться. Тем более что вы, вероятно, и сами сознаете, что из-за кур…
ГОЛУБЦОВ. Я только и взыскиваю за то. Не шуми, не кричи они: «Выгоню вон!», когда я деньги заплатил вперед, и не приказывай срывать моей вывески.
Ф-Ф. Вывеска — дело постороннее, и о ней речь будет иная. Что же касается до прочего, то я повторяю слова моего поверенного, что ничего из всего того, против чего претендует мой противник, я не делал.
СУДЬЯ (свидетельнице Зуевой). Прежде всего, я попрошу вас говорить правду, потому что все то, что вы покажете, вам, быть может, придется подтвердить присягою.
ЗУЕВА. Я и здесь-то против моего желания. Судиться я не охотница, но все-таки объявляю вам, что слышала из другой комнаты крупный разговор, крик и, когда после спросила Голубцова, что такое происходило, он мне ответил: барон приходил и ругался из-за кур с петухом, и кричал на дворника. Самого же барона я никогда не видела и встречаю здесь в первый раз. Больше я ничего не знаю.
СУДЬЯ (дворнику). Был кто-нибудь с бароном на лестнице?
ДВОРНИК Собственно, я на лестнице не был и никого не видел-с.
Ф-Ф (указывая на Лукерью). Эта свидетельница, кажется, родственница Голубцова?
ЛУКЕРЬЯ. Да, сродственница. Но я живу у Голубцова в услужении и правду всегда скажу, хоть бы это было и против него. Верьте, господин судья, совести: ничего и ни для кого не скрою.
СУДЬЯ (портерщику). Из-за чего барон ссорился с Голубцовым?
ПОРТЕРЩИК. Что промежду ними такое происходило, я ничего не слыхал и в этом готов хоть присягнуть.
ГОЛУБЦОВ. Как не слыхал? Разве не тебе барон приказывал сорвать вывеску?
Ф-Ф (Голубцову). Вам сказано, вывеска — дело постороннее. Ну, и не вмешивайте ее в это дело.
СУДЬЯ. Делать замечания обвинителю предоставьте, господин Ф-ф, мне. Произвожу разбирательство я.
ГОЛУБЦОВ (Ф-фу). Вы, ваше высокородие, сами приказывали портерщику снять вывеску. Ту самую вывеску, которую вы же мне разрешили повесить.
Ф-Ф. Нет, я не разрешал.
ГОЛУБЦОВ. Когда я вас спрашивал о ней, вы изволили сказать: если портерщик согласится, и вы согласны. Он не препятствовал. Я доложил это вам, и вы велели повесить в три четверти аршина длины. А у меня висит всего в одну четверть аршина над воротами. Вот как дело это было-с.
Ф-Ф. В контракте выписано, какой величины вывеску вправе Голубцов повесить. Между тем я некоторое время тому назад вдруг вижу вывеску аршина в три-четыре. Спрашиваю: отчего же она не в пределах квартиры Голубцова? Мне на это говорят, будто я же разрешил. Тогда я велел сказать Голубцову, чтобы он ее снял.