Многие гражданские, далекие от спецназа люди считают иначе: «В спецназе калечат молодых парней, превращают их в не знающих жалости костоломов, способных работать только руками и ногами».
Спецназ — дело сугубо добровольное, силком туда никто никого не тащит. Только убежденность кандидата в том, что без него, единственного и неповторимого, «краповые береты» не обойдутся, может заставить человека прийти в отряд специального назначения.
Не фанатизм, а состояние души
Заместителя командира отряда «Витязь» дома встречает младший сын, Сашка. Нацепив отцовский разгрузник и косынку на голову, он делает заманчивое предложение:
— Пап, я — спецназовец, ты — террорист! Играем?!
Начинается возня: перебежки по комнатам, засады и перевернутые вверх тормашками стулья. Жена только головой качает.
— Что, у вас других игр нет? Саш, ты бы лучше порисовал.
Но и рисует сын спецназовцев и террористов. Отец — подполковник, у него краповый берет, награды. Медаль «За отвагу» и орден Мужества. Не знает только Сашка, что он ровесник отцовскому ордену. Не знает, через что нужно пройти, чтобы заслуженно носить этот орден на кителе.
Крест Мужества и шрамы на ноге, как зарубки на память о той весне 1996 года в Самашках…
В «Росиче», куда перевелся служить старший лейтенант из Узбекистана, ему, как и другим спецназовцам, скоро придумали позывной — Кац. Красивые позывные, которые присваивали себе ребята вначале — «Орел», «Беркут», «Ястреб» — не прижились. Но стоило старлею посмотреть фильм «На Дерибасовской хорошая погода…» и высказаться в шутку на совещании словами персонажа фильма: «А Кац предлагает сдаться», — так и остался он Кацем. Сообразительным, смекалистым с хитринкой в черных глубоких глазах командиром 4-й группы специального назначения.
Под Самашками весна. Март 1996 года…
Кац на тот момент стал капитаном и получил медаль «За отвагу».
В первую войну награды приходили быстро. 16 января 1995 года штурмовали ракетную базу под Бамутом. Она осталась там еще с советских времен, опустевшая, полуразрушенная — десять-двенадцать домов и казармы. В них обосновались боевики. «Духов» сначала накрыли артиллерией, а затем выкурили из построек. Потерь в отряде не было. А 23 февраля Кацу уже вручили медаль за эту операцию.
Под Самашки он мог не ехать. Прибыл его сменщик, молодой лейтенант. Кроме того, все знали, что у Каца 9 марта родился сын.
— У тебя сын родился, отправляйся домой, — сказал командир.
— Нет, командир. Сейчас кишлак берем, и тогда поеду, — после службы в Средней Азии все населенные пункты в Чечне он по привычке называл «кишлаками».
В Самашках до семисот боевиков. Самашкинский лес под боком и через него множество дорог. Есть где укрыться «духам».
Через Самашки несколько дорог — две на Грозный и две через Сунженский хребет. Дома укреплены, а под улицами прорыты подземные переходы из дома в дом.
Несколько дней без дождя. Пыль и изумрудные заплатки молодой травы на земле, изъезженной тяжелой техникой. На рассвете подъехали на БТР к месту. Расположились на сопке Сунженского хребта. Отряд был в резерве руководителя спецоперации.
В Самашках шли тяжелые бои. Каждый дом и улицу брали по нескольку часов. Оперативные части продвигались крайне медленно. «Духи» ждали наступления и успели подготовиться к встрече. До вечера войска заняли только половину населенного пункта.
Отряд в этот день не привлекали. Но лагерь спецназовцы не разбивали, готовые в любую минуту к наступлению. Спали в БТР и на земле под бронетранспортерами, благо было не слишком холодно.
Голодными спецназовцы не сидели. Всегда в БТР находился сухпай, припасы, сковородка, кастрюля. Автономно они могли существовать целую неделю. Ждали на сопке команды руководителя операции, слушали эфир, радиопереговоры наступавших.
Кац посматривал на своих бойцов. Многие еще не обстреляны. Но на тех, с кем уже приходилось идти в бой, можно положиться. Связист Эскандеров, невысокий, шустрый. Он, как тень, ходит за Кацем. Прапорщик Олег Глушенко, огромный, веселый. Из всех видов оружия признает только пулемет и бесшумную винтовку. Позывной «130». Автомат у него в руках как игрушечный, поэтому он попросил: «Командир, дай мне ПК, я хоть буду чувствовать, что у меня оружие в руках». «130» был за старшину в группе и с бесшумной винтовкой потихоньку охотился на бесхозный скот. То одинокую курицу подстрелит, то кого покрупнее. Во время артобстрела в Серноводске артиллерия по ошибке стала бить по отряду. Спецназовцы успели затаиться в подвале. Кац оглядывается, а прапорщика нет. Испарился. После обстрела «130» возвращается и тащит двух баранов. Кац на него напустился: «Ты чего мародерничаешь?» — «Командир, осколками посекло, — и улыбается виновато. — Бойцам хоть поесть вечером». Баранов осколками, конечно, посекло, но и бесшумная винтовка сработала по-снайперски…