Сейчас трудно понять, почему замысел митрополита Игнатия (Римского-Корсакова) не был реализован при его жизни. Может быть, причиной тому стали драматические события в судьбе владыки — в 1700 году Игнатий неожиданно заболел душевным расстройством, «неистовыми словесы в лице и злословил без всякия правды» патриарха Адриана, а также многих архиереев «поносил», за что был помещен сначала в Чудов, а затем в Симонов монастырь, где и скончался в 1701 году.
В начале августа 1702 года царь Петр Алексеевич посетил Спасо-Преображенский монастырь во второй раз.
На сей раз Соловецкая программа самодержца носила более развернутый характер.
Эскадра из тринадцати военных судов (более четырех тысяч человек сопровождения), а также императорская яхта «Транспорт-Рояль» изначально встали на рейде между Большим Соловецким, Анзерским и островом Муксалма в ожидании благоприятной для швартовки погоды.
На упомянутых островах были сооружены «три городка, или большие кучи насыпей земли с каменьями», каждый из которых был увенчан поклонным крестом.
Ожидание погоды затянулось до 10 августа, когда флот наконец подошел к Большому Заяцкому острову, после чего Петр I со свитой (в нее входили Меншиков, Прозоровский, Нарышкин, Головин, Шафиров, Хованский, Корчмин и многие другие персонажи) пересел в бот и на веслах вошел в гавань Благополучия под салютные залпы из всех монастырских орудий.
Государь «с ближними своими людьми изволил прибыть в монастырь за полтора часа до вечера. И вышел его царское величество на брег, помолился против монастыря и принял у архимандрита благословение... келарь не со многою братнею подошли с подносом, с образом, хлебом и рыбою, и великий государь благодарил и изволил сказать: “Будем у вас”, — а прочая братия все стояли по чину, вышед мало из Святых ворот. Благочестивый же государь не пошел ко вратам, но изволил идти кругом ограды монастырской на правую сторону и, обшедши, вошел Святыми враты в монастырь. Изволил идти в соборную церковь без благовесту, и звону не было, а в соборной церкви помолился; и изволил его царское величество идти в церковь к преподобным чудотворцам и там у гробов преподобных прикладывался».
В это посещение царь пробыл на острове пять дней — он принимал участие в богослужениях, пел на клиросе, а «все пение было греческого напева» (для Соловков это было своего рода показательным мероприятием), инспектировал ризницу, крепость, гарнизон, оружейную палату, вкушал в трапезной со всей братией.
— Никогда так сытно и приятно не кушивал! — в восхищении воскликнул царь после очередного подобного застолья.
— Наша пища и питие приготовляются с благословением и окроплением святою водою, — смиренно ответил соловецкий настоятель архимандрит Фире (Шарапов).
Также «Соловецкий летописец» сообщает, что в продолжение сих дней великий государь нередко выезжал на Заяцкий остров, где приказал соорудить деревянную церковь во имя святого апостола Андрея Первозванного. Возведением храма руководил верховный уставщик Иоанн Степанович Торжнев. Предположительно, деревянный храм в разобранном виде был привезен императором и здесь собран в течение нескольких дней.
В ходе посещения Соловецкой обители Петр Алексеевич ознакомился с грамотами, данными монастырю еще его отцом, царем Алексеем Михайловичем, а также посетил некоего старца Лаврентия Александровича, который подвизался в своей келье безысходно, лишь покидая ее, чтобы причаститься в храме Святых Тайн Христовых.
16 августа 1702 года государь, как сказано в монастырской летописи, «благоволил идти рано, за полчаса до дни подняв парусы; даде Господь благополучен ветер, и к вечеру приидоша к пристани к Соловецкому усолью Нюхче. Архимандрит же, приехав в монастырь, не входя в келью, пел молебен со всею братиею в церкви у Преображения Господня с благовестом и звоном за его, великого государя, и за благоверного царевича, и за путешествующих с ними».
Однако был в Соловецком монастыре в те дни человек, который хорошо знал царя еще по Москве, но вспоминал о нем, увы, с тяжелым сердцем.
Осенью 1700 года по приговору боярского суда книжник и «изувер-раскольник» Григорий Талицкий был подвергнут казни через копчение, в ходе чего он признался, что называл царя Петра I «антихристом» и «поносил его», а также распространял «непристойные тетрадки», коими смущал православных. Впоследствии он был сослан в один из сибирских острогов.