Специальным постановлением Ленсовета от 5 августа 1928 г. в городе была запрещена торговля спиртными напитками в праздничные дни. Развернулась борьба с питейным заведениями. Основной силой выступали комсомольцы, организовавшие для этого специальный отряд при Горкоме комсомола. Осенью 1928 г. в Ленинграде прошли демонстрации детей против пьянства. Демонстранты несли массу транспарантов со следующими текстами: «Пролетарские дети против пьющих отцов», «Отец, не пей. Купи книги детям, одень их», «Отец, брось пить. Отдай деньги маме», «Мы требуем трезвости от родителей». Деполитизированность лозунгов детских антипьяных выступлений свидетельствовала о том, что на бытовом уровне пьянство вовсе не рассматривалось как непременное качество людей, социально и идейно чуждых советскому строю. Более того, антиалкогольная кампания была поддержана рабочими. Ведь она проводилась без включения таких факторов, как полный запрет продажи спиртного.
И все же элементы политизации прослеживаются в антиалкогольной кампании конца 20-х гг. Чрезвычайно популярным в ходе борьбы с пьянством был публичный отказ от потребления спиртных напитков. Бюро ВЛКСМ ленинградской фабрики «Красный треугольник» в апреле 1928 г. приняло решение: «Всем присутствующим на бюро совершенно отказаться от выпивки, даже от пива…». Не менее категорично звучал лозунг, выдвинутый рабочими Балтийского завода: «Бросим пить — пойдем в театр-кино»[41]. Подобные решения были созвучны резолюциям партийных и комсомольских собраний о коллективном отказе от веры в бога: такие документы характерны для 1929–1930 гг. Элементарный здравый смысл подсказывает, что единодушное принятие подобных резолюций и решений — свидетельство нарастающего конформизма населения, внедрения в его повседневность коммунистических практик. Политический характер носила и деятельность созданного в 1928 г. Общества по борьбе с алкоголизмом (ОБСА). Это была массовая общественная организация с принципом коллективного членства, работавшая под жестким контролем ВКП(б). Показательно и то обстоятельство, что через год после ее создания в Ленинграде разгромили трезвенническую секту чуриковцев, пользовавшуюся большой популярностью у рабочих.
Известно, что до революции в России существовало множество трезвеннических общественных организаций. Наиболее интересной из них была секта чуриковцев — явление сугубого петербургское. Ее создатель, Иоанн Чуриков, начал свою деятельность сначала как член Александро-Невского православного общества трезвости, а с 1895 г. самостоятельно. Пьяниц он лечил внушением. Явный экстрасенсорный дар Чурикова был высоко оценен Л. Н. Толстым.
«Трезвенники» и их глава приветствовали октябрьский переворот. В период гражданской войны они создали под Петроградом религиозную трезвенническую коммуну, занимавшуюся сельским хозяйством. При ней был образован кружок молодежи «трезвомол», имевший ярко выраженную антибуржуазную направленность. «Кружок молодежи колонии братца Иоанна Чурикова, — гласил устав питерского «трезвомола», — в эпоху всеобщего разложения и упадка нравственности поставил своей задачей поднятие духовной нравственности среди молодого поколения как наследников свободного народа РСФСР, так как изживший монархический строй привел к полному крушению государство и буржуазию — правящий класс; вакханально-развратной жизнью уничтожил все основы здравого понимания и духовно-нравственного воспитания человечества»[42]. Организационная структура кружка напоминала комсомол: действовал принцип демократического централизма, имелись членские билеты, проводились собрания. В кружок могли вступать юноши и девушки, достигшие 15 лет и отказавшиеся от употребления спиртных напитков, курения, «безнравственных песен и плясок, ругательств». Возглавлял «трезвомол» И. Смольков. Чуриковцы старались всячески проявлять лояльность к новой власти и особенно к Ленину. Его портрет в обрамлении всегда свежих роз висел в молельной секты вместе с портретом Чурикова и изображением Христа. В траурные дни смерти Ленина члены секты отправили в Москву телеграмму следующего содержания: «Как гром среди солнечного неба сразило нас известие о смерти Владимира Ильича… Он был для нас родным отцом…». На венке, присланном от имени чуриковцев, была траурная лента с надписью: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь. Да трезвятся все. Все на борьбу с пороком»[43].