Но с чем же была связана активность религиозно настроенных сельских граждан именно в данный временной отрезок? По мнению В.Н. Якунина, активное освещение работы Поместного собора РПЦ 1945 г. и публикация в советской печати принятых на нем документов стали одной из главных причин, побудивших верующих к отстаиванию своих прав[873]. Аналогичные взгляды разделял и уполномоченный по делам РПЦ по Ульяновской области Карташев[874]. Таким образом, мы видим, что инициированные властями мероприятия малообразованные советские обыватели восприняли как освобождение религиозной сферы от диктата марксистской идеологии, а сами документы Поместного собора – как государственные законы, обязательные для исполнения всеми[875].
В условиях массового информирования населения о деятельности РПЦ свою религиозность начинают проявлять не только рядовые члены советского общества, но и представители коммунистической партии. Зачастую их религиозные убеждения и практики выходили за рамки атеистического мировоззрения, декларируемого марксистской идеологией. Соблюдение членами ВКП(б) религиозных обрядов, их участие в культовых действиях, если они становились достоянием гласности, обсуждались на различных уровнях властной вертикали, а по отношению к верующим-партийцам применялись различные меры дисциплинарного воздействия. Только за три месяца 1948 г. сельскими райкомами Ульяновской области было обсуждено 11 случаев совершения кандидатами в члены партии и видными партийцами религиозных обрядов [876].
Чаще всего члены и кандидаты в члены ВКП(б) в повседневных практиках свои религиозные убеждения старались не предавать огласке, но, принимая активное участие в публичных культовых действиях, они все же проявляли свою приверженность религиозным традициям. Так, за участие в коллективной молитве во время мусульманских религиозных праздников Ураза-байрам и Курбан-байрам в 1947 г. был исключен из кандидатов в члены партии колхозник села Мочалеевка Подбельского района Куйбышевской области Мингалеев[877]. За посещение церкви в 1948 г. члену ВКП(б) П.К. Кяньжину Инзенский РК ВКП(б) вынес строгий выговор с занесением в учетную карточку[878]. Во время празднования Курбан-байрама в 1949 г. председатель колхоза имени Молотова Камышлинского района Куйбышевской области Галиахметов провел обряд жертвоприношения в своем дворе. А на самом праздновании, проходившем в его доме, присутствовали секретарь первичной парторганизации колхоза, заведующий глубинным пунктом «Заготзерно», председатель ревизионной комиссии, заместитель председателя правления колхоза и «другой актив» села[879]. В с. Чесноковка Кошкинского района на пасхальном богослужении 1945 г., проходившем в доме колхозницы Климашевой, присутствовал председатель колхоза «Победа» С.Ф. Иванов, являвшийся одновременно и секретарем сельской парторганизации[880].
В Ульяновской области в с. Ружевщина Астрадамовского района в 1946 г. во время православных праздников «председатель исполкома сельского Совета Калмыкова и председатель колхоза около своих домов ставили столы для того, чтобы служить молебен»[881]. А после завершения культовых действий председателем колхоза священнику была предоставлена подвода «для поездки до соседнего населенного пункта»[882]. В д. Ивановка Старомайнского района Ульяновской области во время престольного праздника Боголюбивой иконы Божьей матери председатель сельскохозяйственной артели перед воротами своего дома устанавливал стол с угощениями для паломников, съезжавшихся сюда не только из Ульяновской, но и из Куйбышевской, Горьковской, Московской и других областей.
В ноябре 1949 г. после посещения с. Малая Малышевка Кинельского района Куйбышевской области региональный уполномоченный Совета по делам РПЦ С. Алексеев был неприятно удивлен количеством верующих, проживающих в данном населенном пункте. Особую тревогу у него вызвал факт массовой религиозной активности коммунистов[883]. Он отмечал, что не менее 50 % комсомольцев посещают церковь, и среди них сестра председателя колхоза «Большевик», участница Великой Отечественной войны А. Головкина[884]. По мнению С. Алексеева, религиозность партийцев проявлялась не только в посещении церковных служб, но и в том, что «у всех коммунистов, в том числе и у председателя Головкина, зампредседателя Старшева и секретарей парторганизаций Бакулина, Аристова и Попова в домах имеются иконы, у многих школьников, в т.ч. и у детей коммунистов, на шеях крестики»[885].
873
Якунин В.Н. Укрепление положения РПЦ и структура её управления в 194145 гг. // Отечественная история. № 4. 2003. С. 83-93