Представителями советских властных структур справедливо было подмечено, что именно сложность материально-бытовых условий жизни колхозных крестьян способствовала активному распространению религиозности в послевоенном сельском социуме, особенно в молодежной среде. Растущую религиозность властные институты пытались искоренить активной культурно-просветительской и агитационно-массовой работой. Но подорванное коллективизацией доверие крестьян к советской власти восстановить было сложно. Инициированные властями кампании по борьбе с нарушениями Устава сельскохозяйственной артели (1946) и выселению злостных нарушителей трудовой дисциплины в отдаленные районы страны (1948) далеко не соответствовали желаниям и стремлениям колхозного крестьянства, даже тех из них, кто являлся членом ВКП(б), и данные мероприятия никак не помогали восстановлению доверия к властным институтам. И только традиционные религиозно-нравственные ценности способствовали сохранению у сельских жителей чувства сопричастности к определенной социальной группе вне зависимости от степени принадлежности к партийно-идеологическим структурам.
Нивелированию ценности сельского уклада жизни в немалой степени способствовало распространение в послевоенной деревне различных форм девиаций и социальных аномалий. Нередко сами должностные лица колхозов, демонстрируя полный правовой нигилизм, в состоянии алкогольного опьянения избивали колхозников, наносили им оскорбления, унижали их человеческое достоинство. Действия некоторых председателей колхозов приобретали формы социального садизма и завершались уголовным преследованием последних.
Таким образом, мы видим, что история послевоенного восстановления народного хозяйства насыщена трагическими событиями. Героический дискурс, прославляющий советского солдата, спасшего мир, не должен заслонять трудовой вклад советского крестьянства в дело укрепления экономической мощи советского государства в послевоенное время. В социальной памяти народа должна сохраняться в том числе и память о лишениях и материальных трудностях, которые сопровождали труд миллионов советских крестьян ради достижения благополучия страны. Общество должно осознавать и помнить, что в ХХ в. российское крестьянство трижды совершило героический подвиг. Оно выстояло в годы коллективизации, показав свою жизнестойкость, выработав различные механизмы адаптации. Второй подвиг был совершен в годы Великой Отечественной войны, когда крестьянство стало основным мобилизационным ресурсом Красной Армии, колхозное крестьянство положило на алтарь Победы миллионы жизней, тем самым подорвав демографический потенциал села. Третий подвиг был совершен после окончания войны. Преодолевая материальные лишения, в условиях бесправия, отсутствия материальной заинтересованности в результатах своего труда, на полях и животноводческих фермах миллионное колхозное крестьянство обеспечивало продовольственную безопасность страны. Социально-политические процессы середины ХХ в., трансформировавшие шкалу ценностей сельского человека, привели к массовому оттоку молодых сельчан в город. Но они с тяжелым сердцем покидали родные села, осознавая, что рвется вековая связь поколений и, несмотря на это, в новых жизненных условиях стремились стать полезными обществу.
Библиография
Источники
Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ)
Ф. А-259. Совет Министров РСФСР. Оп. 6.
Ф. А-374. Центральное статистическое управление при Совете Министров РСФСР. Оп. 1, 10, 11.
Ф. А-495. Министерство кинематографии РСФСР. Оп. 1.
Ф. А-534. Комитет по делам культурно-просветительных учреждений при Совете Министров РСФСР. Оп. 1.
Ф. Р. 6991. Совет по делам религий при Совете Министров СССР. Оп. 1, 2.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)
Ф. 17. ЦК ВКП(б). Оп. 125, 132.
Российский государственный архив экономики (РГАЭ)
Ф. Р. 1562. Центральное статистическое управление при Совете Министров СССР. Оп. 11.
Ф. Р. 9476. Совет по делам колхозов при Совете Министров СССР. Оп. 1.
Государственный архив Ульяновской области (ГАУО)
Ф. Р. 2520. Прокуратура Ульяновской области. Оп. 7.
Ф. Р. 2595. Центральное статистическое управление Ульяновской области. Оп. 2, 3.