Меня проигнорировали, открыли портал и бросили через плечо:
- Главное, что бы мозги на месте остались, а остальное приложится, – и портал закрылся.
Тяжело вздохнула. Грамотно отшили, ничего не скажешь и зачем только спрашивала. Интуиция не подвела. Коробка оказалась с «сюрпризом». Теперь вот гадай: кому я дорогу перешла и кто горазд на подобные игры. Мэниснира со своей компанией? Вроде бы других недоброжелателей у меня нет. Правда, еще бывший ректор прибить пытался, но если бы хотел, то уже давно на тот свет отправил. Возможностей предостаточно было. Хотя кто его знает, чужая душа – потемки, особенно невменяемая. Надеюсь, это не связано с пропажей Летти, собственный маньяк мне как-то больше по душе. Не возгордиться бы. Сколько чести, да все мне одной.
Глава восемнадцатая
Пока я придавалась невеселым думам, Деавин сбегала за учебниками в свою комнату. Там никакие опасности не поджидали, разве что просачивающийся сквозь щели в окне холод и свившие себе гнезда в темных уголках пауки. Затем мы втроем отправились на историю магии, совместную с медиумами и некромагами, короче со всеми первокурсниками факультета Темных искусств. Народу предполагалась тьма-тьмущая, а козырные места были ограничены, поэтому мы мешкать не стали и последовали приказу декана. Обсуждая между собой случившееся, зашли в открытую аудиторию. Первым, на что наткнулись мои глаза, вернее на кого был магистр Ларго. Он стоял на широком подоконнике, способной удержать без малого два человека. Лицо с налетом двухдневной щетины, жидкие усики над губой подрагивают. Взгляд устремлен вдаль, на заснеженную цепь горных хребтов, наполовину скрытых кустистыми облаками. Створки окна раскрыты настежь. Неужели у магистра вскипели мозги, раз он решил высунуться наружу, невзирая на леденящий холод? Или... Глаза расширились от осознаний происходящего, и я пулей ринулась вперед, не замечая преград на пути. В голове вертелась одна мысль: «Не опоздать!»
- Девочки? – едва успел произнести преподаватель, как получил резкий толчок в грудь. Просто кое-кто в самый ответственный момент споткнулся. Но не будем показывать пальцем. Излишняя импульсивность часто оборачивается против меня самой. Мужчина, как в замедленной съемке, неловко покачнулся, оступился и сорвался с подоконника. Шок. Неверие. Громкий визг, закладывающий уши. Кряхтение за окном привело в чувства. Пальцы, появившиеся и с силой сжавшие наружный край подоконника, подвигли к действиям. Время ускорило привычный бег, и с помощью подбежавших девчонок я вытянула магистра. Все же два мешка картошки – немалый вес, а именно столько я, думаю, весил мужчина, ни смотря на свою худобу и невысокий рост.
- Вы в порядке? – встревожено спросила Деавин, хмуря смоляные брови.
- Спасибо, девочки, вполне, но не стоило беспокоиться, я бы и сам справился, – уверенно произнес магистр Ларго, отряхиваясь и расправляя одежду. При виде меня он вымученно улыбнулся и сделал пару крохотных шагов в сторону. Неприятное чувство царапнуло сердце. Куратор ко мне со всей душой, куклу-красавицу подарил, а я... убийца несостоявшаяся. У-у-у-у... чуть не загубила своими же собственными руками. Видит бог, больше никого и никогда не буду спасать, только когда сами попросят. Во рту возникла горечь. Слезы на глазах набухли. Осознание того, что все наихудшее уже позади, привело к самобичеванию.
- Я думала, вы хотите выпрыгнуть из окна-а-а, – заикаясь, поведала недавние мысли, пряча лицо в ладонях, – простите, – слова получились гулкими и невнятными.
- Ничего страшного, я сам виноват. Нашел, где задуматься. Лиза, успокойся и не переживай. Давай-ка я лучше принесу тебе воды?
И кто кого должен успокаивать? Неправильно! Всхлипнула. Неконтролируемая дрожь прошлась по телу. Ощущения от содеянного оказались сильными.
- Несите, ей сейчас не повредит, – ответила вместо меня Деавин, и магистр ненадолго оставил нас одних.
- Ну, ты даешь! – Таис присвистнула. – Слабо повторить?
- Тебе знакомо такое слово, как сочувствие? Лизе плохо, а ты смеешь издеваться.
- Так все ж нормально!
- Н-н-нормально? Где ты видишь нормально? – поведение подруги неприятно удивило. Я не наблюдала за ней черствости, особенно по отношению к близким.
- Знаешь ли, ваш куратор не раз пытался покончить жизнь самоубийством, и все это знают. От дурной славы не так-то легко отмыться. Любой здравомыслящий человек, да и не человек скажет, что твоя реакция соответствует ситуации. И вообще, это мы с Деавин – мертвяки позорные, раскрыли рты, вместо того, чтобы прийти на выручку. Прекращай реветь! Лучше вспомни, по чьей вине ты провела первый учебный день в целительском корпусе, получила сотрясение мозга и перелом ноги.