- Одного не могу понять, как мой персональный маньяк пронес коробку конфет на территорию академии? Нозлюбахс помимо работы в столовой держит кондитерскую лавку?
- Если бы, если бы... – Деавин мечтательно улыбнулась, – но чего нет, того нет, а ответ скорее всего в другом... ждите, – с этими словами эльфийка поднялась и вышла из комнаты, а когда вернулась, предъявила нам черную с письменами по бокам шкатулку. – Это маг-почтовик – магический посредник между получателем и отправителем писем и любых других неодушевленных предметов компактного размера. Думаю, твой маньяк воспользовался им. Ну, не этим, конечно, вы же понимаете, а своим собственным.
А-а-а… что? Какой еще маг-почтовик? Шутите? Может тут и маг-компьютер есть?
- Супер! – Таис с жадностью рассматривала шкатулку. – Давно мечтаю о таком, но отец все время денег жалеет. Даже когда я в академию собралась поступать, не соизволил расщедриться. Жмот! Слушай, откуда он у тебя, ты же порвала отношения с семьей?
- Ничего я не рвала, всего лишь отказалась подчиняться и следовать традициям.
М-да, болезненная для подруги тема. Ее семья из новых эльфов. Новыми я называю тех, кто лоялен к человеческой расе. Мировоззрение же исконных эльфов ровно противоположное. Здесь и надменность, и холодность и все то, что описывается в книгах моего мира. Короче, Деавин, как бы банально это не прозвучало, должна была выйти замуж за подобного представителя. Естественно, милой девушки уклад будущей семьи пришелся не по душе, о чем она и высказала родителям, мечтающим за счет дочери укрепить положение в обществе. В общем, в результате препирательств подруга сбежала учиться в академию. Только там она могла спастись от посягательств родителей, не умереть с голоду, и не замерзнуть в преддверии зимы на улице.
- Ладно, вернемся к насущному, – разговор надо было уводить в другое русло. – Кто-нибудь додумался, как разговорить Фета?
Деавин отстраненно пожала плечами. Судя по отсутствующему взгляду, она опять ударилась в воспоминания. С укоризной я посмотрела на Таис, но та даже не обратила на меня внимания. Девушка улыбнулась хищной улыбкой и выдала предельно серьезно:
- Пытать, пока не скажет...
- Мало осуществимо, быстрее он нас, чем мы его.
- Значит, организуем слежку, нам давно пора применять приемы следователей на практике, раз мы хотим в будущем открыть агентство по раскрытию тяжких преступлений, – Таис подняла к верху палец.
- Ты это сейчас серьезно? – округлила я глаза. Фантазия подруги иногда переходит границы.
- А почему бы и нет? Из Деавин получится жертва всех жертв – приманка то есть, на нее порой без слез не взглянешь, вот прям как сейчас. У тебя мозги неплохо работают, по крайней мере, ты логические цепочки строить умеешь, значит, займешь место следователя, а я буду преступников допрашивать с особым пристрастием...
- То есть, самое тяжелое и муторное мне, да? – со смешком произнесла, совершенно не рассматривая всерьез идею Таис. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы в петлю не полезло.
- Каждому в меру своих возможностей. Вот какая из меня приманка? Всех маньяков в подворотне рас… – договорить предложение Таис не успела. Отвлек скрип открываемой двери. За диалогом, мы совершенно позабыли о Деавин. – Она обиделась?
- Возможно, – я пожала плечами.
- Думаешь, ее задели слова о жертве?
- Скорее, воспоминания о семье. Вот тебя бы собственные родители выкинули на произвол судьбы только из-за банального упрямства. Абсурд какой-то, отказаться от родной крови. Я нахожу это неоправданно жестоким. А ты?
- Она же сама сделала выбор...
Еще немного поспорив, мы легли спать. Надо было успеть забыться сном, пока не вернулась Синка и не начала храпеть. До обеда лупить глаза никто не желал.
Глава девятнадцатая
Наутро проснулась от страшного зуда по всему телу. Казалось, чесались даже внутренности. Жаркое одеяло вдвое усиливало неприятные ощущения, потому пришлось подниматься с постели. С трудом себя сдерживая, подошла к зеркалу, намериваясь выяснить причину.
Ой, мамочки!
Из отражающей глади смотрела образина со всклоченными волосами, расчесанной до красноты кожей – черти бы в аду позавидовали – и припухшей мордой. Руки непроизвольно потянулись к очагу наибольшего раздражения. Тем временем соседки на кроватях заворочались и почти разом застонали, отвлекая от вредного занятия. Ох, ты ж мать моя женщина! Что за напасть с утра пораньше? Внешний вид девчонок и возбужденный гул учеников, доносившийся из коридора, натолкнул мой только что проснувшийся мозг на определенные мысли, но я не спешила их озвучивать. Да и, собственно, кому излагать умозаключения? Девчонки спят... и почему-то не думают просыпаться.