Именно архитектура Франции конца XV–XVI века дает полную возможность проследить развитие ренессансного искусства и его особенности в этой стране.
Готическую архитектуру недаром называют «французским искусством»: Франция показала блестящие образцы готики XII–XIII веков, а ее готический храм и готический замок стали объектами подражания для остальной средневековой Европы.
…Когда проезжаешь вдоль средней Луары по земле, которая и сегодня величается «страной замков», временами кажется, будто попал в сказку времен своего детства: именно в детской книжке ты некогда с таким восхищением рассматривал башни и башенки с высокими остроконечными кровлями и машикулями, причудливые зубчатые стены, окна-бойницы, ворота с подъемными мостами… Не слишком мудрствующий турист наверняка с восторгом бы воскликнул: «Вот он, средневековый замок-крепость, настоящий рыцарский замок!» В действительности же большинство этих замков никакого отношения к феодальному замку-крепости не имеет, а их причудливая фортификация носит чисто декоративный характер. Когда эпоха Возрождения начиналась, когда ушли в прошлое феодальные войны, прежние феодалы стали превращаться в богатых вельмож. Старым тесным замкам-крепостям они предпочли обширные дворцы, отделанные лучшими мастерами и художниками. Зато в своем декоре дворцы эти должны были сохранить воспоминание о славном прошлом — отсюда их феодальные излишества. В результате появился замок-дворец, сменивший замок-крепость. Но… для ясного понимания картины нам придется совершить небольшой экскурс в другую страну.
Казалось бы, именно на родине Возрождения, в Северной и Средней Италии должен был появиться наиболее типичный ренессансный замок. Но Италия не знала готики, да и феодалы в этом регионе были иными, а во Флоренции — цитадели Возрождения — они давно превратились в изгоев: там господствовали не рыцари, а богатейшие купцы и банкиры. И дома они строили на свой лад: особой роскошью отличался интерьер, зато снаружи любой дворец, будь то палаццо Медичи-Риккарди, Строцци или Ручелаи, был очень простым (далеко не сказочным!) зданием, прямоугольным, составленным из рустованного камня, почти лишенным украшений; прообразом такой архитектуры служил грубоватый дворец Барджелло, административный центр старой Флоренции. В этом проявилась специфика социальной жизни города: там кипела внутренняя борьба, и если в других государствах Запада область боролась с областью, то во Флоренции — улица с улицей, и дворцы богачей, возглавлявших враждующие партии, должны были ограждать себя кажущейся невзрачностью, а также мощными стенами, крохотными окнами-бойницами и массивными приземистыми входными дверьми.
Другое дело — Франция. Она прошла период блестящей готики («французского стиля»), и Ренессанс в ней мог наслоиться только на эту основу — отсюда «сказочность» французских ренессансных замков. Поэтому-то влияние Возрождения здесь преломилось на свой лад, дав самобытные и уникальные результаты. Но — все по порядку.
В конце XV века феодализм уступает место централизации, объединение Франции, прерванное Столетней войной и династическими неурядицами, наконец завершается. Сокрушив с помощью хитрых интриг своего главного соперника, герцога Бургундского Карла Смелого, Людовик XI, этот, по выражению современников, «всемирный паук», расправился с другими крупными феодалами и заложил фундамент абсолютной монархии. Несмотря на то, что в руках его сконцентрировались колоссальные ресурсы, сам он жил скромно, не «бросая денег на ветер», и его прославленный Плесси-ле-Тур, где Людовик провел последние годы жизни, это не только не дворец, но и не «сказочный» замок, а скорее добротный двухэтажный дом с витой башенной лестницей и высокой готической кровлей, укрепленный наружными стенами и рвом. Однако при ближайших преемниках этого короля положение резко меняется. В 1494 году начались затянувшиеся более чем на полстолетия Итальянские войны, в которых участвовали один за другим четыре французских короля — Карл VIII, Людовик XII, Франциск I и Генрих II — и которые, не дав этим королям больших политических выгод, свелись в основном к разграблению Северной и Средней Италии. Но не только потоки золота и драгоценностей хлынули в королевскую казну Франции. Войны привели к близкому знакомству с высокой культурой итальянского Возрождения, и культура эта внешними своими формами пленила французских монархов, одновременно придав своеобразную окраску начавшемуся в это же время подъему национальной французской литературы и искусства. К богатому французскому двору потянулись художники, ваятели, архитекторы из Италии, отменно принимаемые и щедро вознаграждаемые. И разумеется, в этих условиях феодальный замок быстро стал терять свои привычные формы, приобретая совершенно новые черты. Прежде всего это коснулось главных королевских резиденций — замков Блуа, Фонтенбло и Шамбора; о них мы и расскажем, ибо произошедшие с ними изменения наиболее показательны.