Елена села на своё место, достала папку с заметками по Герберту и бережно всё разложила. В её голове было только желание поскорее выпроводить этого безумца.
- Есть какие-то изменения с нашей прошлой встречи? - спрашивает она. - Я так понимаю, вы не обратились в полицию.
- Ну, как сказать... с полицией я всё-таки немного пообщался. Но, слегка в другом тоне.
- Вау, - с презрением повела бровью Елена, - и что же это за тон такой?
Герберт нервно рассмеялся. Последние события выбивают его из колеи равновесия. Что неожиданно даже для него самого. Ведь он считает себя могущественным манипулятором, который всегда держит ситуацию под контролем.
- Скажем так, почти никто не пострадал. Я, всё же, стараюсь опираться на ваше мнение и не хочу причинять людям вред.
- Я поняла, - Елена посмотрела на избитого чиновника.
- Хах, ну вообще есть исключения. Это правда. Но никто не умер. Это важно.
- Ну а от меня что вы хотите? Я уже высказала своё мнение. Вам стоит покончить со всем этим беспределом и сдаться в полицию.
Герберт почесал лоб и с неловким взглядом спросил:
- Можете выписать мне какие-нибудь таблетки? Сильное успокоительное или антидепрессанты. Может это поможет мне наконец-то взять себя в руки.
Елена постучала пальцами по столу. Она понимала, что этот псих просто так не отстанет. Легче просто потакать его "хотелкам". Тогда, может, всё это и закончится.
Но вдруг, у неё в голове возник план. Как можно поскорее разобраться с Гербертом. Она выпишет ему такие таблетки, от которых он сам себя загонит в ловушку. Вдруг это сработает.
- Ладно, я могу организовать вам один рецептик, - на её лице проявилась еле заметная улыбка. - Но употребляйте осторожно.
- Конечно, само собой! - потирая ладони, сказал Герберт. - Я - сама ответственность.
Она протянула ему листочек. Он жадно его выхватил.
- Что ж, до встречи, Герберт.
- Ещё увидимся.
Герберт резко запрыгнул на потолок и проломил его кулаком. Потом он бросил на пол несколько кирпичей и спустился обратно.
- Что вы делаете?! - выкрикнула Елена.
- Скажите этому мужику, - Герберт хлопает по плечу чиновника, - что на него обрушился потолок. Он не в курсе, что это я его отметелил.
Зайдя в туалет он опять посмотрел на себя в зеркало. Оно было неряшливо заклеено скотчем, искажая отражение. Он чувствовал себя также. Прошло немного времени, но внутри всё становится только хуже. Искажается. Что происходит? В какой момент он оступился? Не в том смысле, что были убиты электрики. Внутренне. Где был сделан неправильный шаг?
- Всё-таки я безумец. Конченый.
Из кабинки вышел мужик.
- О, это же ты, - заговорил он, - тот самый психованный ломатель зеркал. Надеюсь, тебе полегчало с прошлого раза.
- Я тоже надеюсь.
Уходя домой, Герберт начал вспоминать утро. Он тогда закрыл дверь и с облегчением присел на пол. Внезапно и очень не вовремя очнулся тот связанный мужик. Он выскользнул в окно и закричал. Детективы точно его услышали.
- О, нет! - схватился за голову Истран. - Кажется, тот чел сбежал!
- Сейчас разберёмся! - встаёт на ноги Герберт.
Он не знал, как вырулить эту ситуацию, но медлить было нельзя. Детективы ни в коем случае не должны заметить того парня.
Герберт сиганул в окно и приземлился рядом с лежащим копом. Его глаза округлились от страха. Он вот-вот собирался закричать ещё раз, но кулак Герберта тут же заехал ему в лицо. Коп повторно улетел в нокаут.
Из-за угла послышался шум. Детективы бегут на помощь. Они ещё не видели, что тут происходит.
Крепкие руки Герберта схватили копа. Он поднял его над головой и закинул на дерево. Летящий наверх мужик разломал спиной несколько веток, прежде чем застрял на одной из них.
- Скорее, Наскис, нельзя медлить! - сказала Ева.
- Подожди, я немного запыхался.
- Надо меньше курить!
Они забежали за угол и увидели лежащего на траве Герберта. Он скорчил лицо и стонал от боли. Разумеется, он симулирует. Но, всё-же его спина постоянно ноет и в реальности, без всяких там падений, поэтому он просто делает вид, что эта боль сильнее, чем когда-либо.
- Что случилось? - подбегает к нему Ева.
- Я случайно подскользнулся и вывалился в окно, - тяжело говорит Герберт. - Ох... старость не радость.
- Голос был другой, когда ты кричал, - задумчиво почесал подбородок Наскис.