– После того как развелась с мужем.
– Да. Она была замужем за совершеннейшим подлецом и, чем носить его имя, решила, что лучше…
Ширли медленно разинула рот, вспомнив рассказ Глэдис.
– Флэвин! Так это были вы! – Она в ужасе отшатнулась от Дэйва. – Вы… тот самый человек, который так ужасно поступил с Глэдис!
– Да. Именно тот самый, – признал Дэйв с усталой улыбкой. Он снял с глаза черную повязку, убрал в карман и наконец обернулся к Глэдис. Голубые глаза смотрели жестко и холодно. – Что бы ты сама обо мне ни думала, Глэдис, разве тебе доставляет удовольствие очернять перед другими?
Она вздернула подбородок, возмущенная справедливым обвинением.
– Ты сам виноват, Дэйв. То, что ты играешь чувствами Ширли, – чудовищная низость, тем более что в то же самое время ты…
– Знаю, ты не поверишь, – прервал он ее, – но я не притворялся, когда говорил, что мне понравилось в обществе Ширли. Это действительно так. А причина, по которой я попал на этот обед, вовсе не в том, что я искал себе другую женщину. Я по-прежнему хочу заставить Плонски подписать с нами контракт. Он самый неуступчивый клиент, какой мне когда-нибудь попадался. Он категорически отказывается признать, что пытался выяснить, какие данные мы можем предоставить.
Глэдис чуть было не топнула ногой от возмущения. Подумать только, Плонски! Хоть она и сама виновата во всей этой истории с Плонски, Дэйв, кажется, явно переигрывает.
– Я хотел посмотреть, как работает его контора, – продолжал между тем Дэйв. – Под своим собственным именем я навряд ли попал бы в список его клиентов. Кроме того, мне пришлось несколько изменить облик. Иначе я с потрохами выдал бы себя. – Его губы дернулись в усмешке, но, похоже, он смеялся над самим собой… – Нет, я и не надеюсь, что ты примешь эти объяснения. Ты вообще не поверишь мне, что бы я ни говорил.
Он пожал плечами – как-то обреченно и безнадежно – и снова повернулся к Ширли, умоляющим жестом призывая ее сказать правду. Но Глэдис не собиралась спускать все на тормозах.
– Может, ты именно так и попал на обед, Дэйв, – спокойно произнесла она, – но ведь не из-за этого же ты ломал комедию перед Ширли. Иначе зачем бы тебе приходить к ней домой.
– Постой, Глэдис! Давай во всем разберемся, – внезапно вступила в разговор Ширли. – Я убеждена, что действительно понравилась Шону. Смею тебя уверить, я чувствую такие вещи. И у нас завязалась такая интересная беседа…
– Его имя Дэйв! – оборвала ее Глэдис, – Шона О'Брайена не существует в природе! И покуда Дэйв флиртовал с тобой, он обдумывал свое завтрашнее свидание – свидание со мной! Должно быть, ему просто нравится разнообразие. Верно, Дэйв?
Дэйв в отчаянии обратился к Глэдис.
– Ты ведешь себя, как параноик. Почему я не могу дружить с Ширли? Ты же, например, ее друг, иначе тебя бы здесь не было!
– Вот не повезло! Должно быть, тебе ужасно неприятно встретить меня в доме твоей подруги? – усмехнулась Глэдис.
– Вовсе нет. Хотя мне действительно любопытно знать, что ты здесь делаешь. Я думал, ты дома с матерью, потому и посылал записки туда.
– Их переправляли сюда, – вставила Ширли; ей явно хотелось разрешить возникшее недоразумение, насколько это было возможно. – Глэдис больше не живет с матерью.
На лице Дэйва отразился неподдельный интерес.
– Это правда? – Он одобрительно улыбнулся Ширли, словно поощряя ее к продолжению. – И давно?
– Она ушла от матери в прошлую пятницу, ночью. Больше недели назад. Я уговорила ее остаться, пока она не найдет себе новое место работы и не подберет квартиру.
Просто поразительно, думала Глэдис тихо закипая, как легко убедить в чем-либо Ширли! Одна-единственная улыбка, и она уже на все готова ради Дэйва…
– Что ж, рад слышать, что она избавилась наконец от материнского влияния. Скажу по чести, Ширли, Софи Ньюмен никогда не была другом ни мне, ни Глэдис. Дай ей шанс, и она обвинила бы меня во всех смертных грехах, только бы исключить малейшую возможность нашего примирения.
Подобное заявление вызвало у Ширли замешательство, но она справилась с собой.
– Так или иначе, с Майком все кончено. Если, конечно, вам это интересно. – Она явно старалась помочь Дэйву.
– Ширли! – только и вскрикнула Глэдис, Возмущение в ее голосе было таким искренним, что оба невольно обернулись. – О себе я и сама могу рассказать! Совершенно не обязательно выкладывать моему бывшему супругу подробности моей личной жизни.
Ширли вздрогнула, ее лицо залил румянец – кажется, она действительно сболтнула что-то не то…
Дэйв с любопытством поднял брови: развернувшаяся перед ним сцена его совершенно не смутила.
– Глэдис, ты что, недовольна, что Ширли открыла мне правду? Тогда признайся сама, так, для справки: кто это решил, Майк или ты? От меня требуются соболезнования или, наоборот, поздравления?
Глэдис бросила на него взгляд, полный ярости и презрения.
– А почему бы тебе, Дэйв, вместо того чтобы расточать тут свое неотразимое обаяние, не рассказать Ширли правду о Стефи? Или это испортит безукоризненную версию «чудесного вечера», проведенного с доверчивой дурочкой?
– Конечно расскажу! – на удивление легко согласился Дэйв. – Должно быть, Глэдис забыла сообщить вам, Ширли, но я являюсь главой компании по изучению потребительского спроса. Стефи – один из лучших моих сотрудников. И мой хороший друг.
– А еще Дэйв спит с ней, – сладко-ядовитым голосом прибавила Глэдис.
– О, Глэдис! – Дэйв печально покачал головой, всем своим видом выражая легкое отвращение к словам бывшей жены, а потом с грустью перевел взгляд на Ширли: – Вот такие обвинения и разбили нашу супружескую жизнь. Глэдис обычно недосуг узнавать истину. Ей проще верить в самое худшее.
– Это неправда! – возмущенно вскинулась Глэдис. Пусть не надеется, что сможет заморочить ей голову так же, как Майку! Стефи слишком непринужденно вела себя в доме Дэйва, чтобы Глэдис поверила его басням на тему «друга и сотрудницы».
– Тогда почему ты обвиняешь меня и Стефи, в то время как мы просто пытаемся помочь тебе? – спросил Дэйв. Судя по тону, он считал себя чистым, как свежевыпавший снег. – Только потому, что Майк тебе больше не нужен? – Он насмешливо поднял бровь. – А может, все было иначе, Глэдис, а? И, несмотря на все усилия – мои и Стефи – представить тебя белейшей жемчужиной, Майк все-таки предпочел довериться собственному здравому смыслу?