― И что же, сжигается прямо-таки всё?
― Сомневаюсь, что на месте подобного ритуала не осталась бы подпалина.
― И ещё вопрос. Какой силой обладала Равия?
― Она могла исцелять.
― Спасибо.
И поспешила к себе в комнату.
― Маго! ― крикнула мне вдогонку матушка, но мне некогда было продолжать разговор. В голову снова вонзилась игла. Схватившись за голову, переждала пару секунд, пока пройдёт головокружение, и продолжила путь.
В комнате я быстро записала всё, что узнала за сегодня, умылась, переоделась в пижаму и легла в кровать. Двигалась с трудом, меня стало страшно качать. Закрывая глаза, я чувствовала, будто весь мир вращается, пульсирует и вообще творит невесть что. Настолько ужасных ощущений перед лихорадкой у меня ещё ни разу не было.
В дверь постучали. Дверь открылась, ко мне кто-то подошёл.
― Ты как? ― спросил Игнис.
― Помираю, ― прохрипела. Голос ослаб. Сил не осталось даже на то, чтобы глаза открыть. Горло драла жажда, тело стало тяжёлым, словно камень.
― Вот, молодая госпожа, ― это Лили приставила мне к губам кружку воды. Кажется, Игнис приподнял мне голову.
Сделала несколько маленьких глотков. Но легче не стало. В голове взорвалась бомба и я застонала.
― Иди, ― требовательно сказал Игнис, и лёгкие шаги служанки завершились тихим стуком двери. ― Надеюсь, ты не собираешься и в самом деле умирать? Я ещё не насладился свободной жизнью.
С трудом дёрнула уголком рта, обозначая улыбку.
― Спи, ― мужчина, кажется, поцеловал меня в лоб. ― Во сне исцеление.
И я действительно погрузилась в сон, тяжёлый, вязкий, но всё же сон.
***
Чьи-то мужские руки сгрузили кучу брильянтовых украшений, маленьких не огранённых камней. И принялись их ломать, крошить. Было что-то странное в этом действии. Ломались брильянты! Что за сила это совершала?
Глава 13
Моё лицо обтирали влажным полотенцем. В комнате пахло лимоном. Боли в голове унялись, и в целом я чувствовала себя довольно неплохо. Только вот слабость в теле…
С трудом открыла глаза. Надо мной с полотенцем нависал Игнис. Улыбнулся, убирая тряпку, сел на кровать рядом со мной.
― Заставила ты всех понервничать, ― заметил он укоризненно. ― Ты пролежала двое суток. Твоя мать себе места не находила.
― Двое суток? ― с помощью мужчины я села. Игнис подложил мне под спину несколько подушек. Горло драло от слов, как будто я много и подолгу кричала. Схватившись за шею, вопросительно посмотрела на свою сущность.
― Да, ты довольно громко кричала. Так что от матушки скрыть твоё состояние не удалось.
― Ясно.
― Вот, пей, ― мужчина прижал к моим губам кружку тёплого молока с мёдом. Выпила маленькими глотками.
― Спасибо, полегчало, ― горлу действительно стало легче.
― Твоя мать сказала, что это лихорадка из-за того, что ты не можешь принять свою силу. Да и ты так же говорила. Почему?
― Может, я в неё всё ещё не верю? ― неуверенно предположила.
― Ты её ни разу не использовала?
― Да вроде было несколько раз.
― Тогда в чём проблема?
― Не знаю. Матушка говорит, что моя воля слишком сильная, поэтому я просто задавливаю свою силу.
― Ты не думала с этим разобраться?
― Не видела в этом необходимости. Что толку мне от этой силы? Да и как её принять?
― Может, в книгах что-нибудь есть? ― Игнис бросил взгляд на стопку у прикроватного столика. Мне в глаза бросилось, что книги лежат в другом порядке, нежели в том, в каком я их оставила.
― Ты уже просмотрел их?
Мужчина коротко засмеялся.
― Да, просмотрел.
― И уже нашёл решение?
― В какой-то мере. Тебе поможет принудительно пробуждение силы. А для этого нужно проведение ритуала. Только проводить его должна ты сама.
― И как же? Я ведь не могу пользоваться своими силами.
― Сначала нарисуй круг, а потом пытайся разбудить свою силу. В книгах много примеров, как это сделать. Либо пытаться найти что-то вокруг себя, либо внутри себя, или представить, что твоя сила ― куча разрозненных осколков, которые нужно собрать воедино…
― Остановись. Что ты сказал? Осколки? ― у меня в голове зашевелилось какое-то смутное воспоминание, но я никак не могла его выловить.
― Представь, что внутри тебя…
― Помолчи, прошу, ― оборвала мужчину, схватившись за виски. Как будто это могло помочь в восстановлении воспоминаний.
― Голова разб…
― Тс-с. Тихо.
Осколки, осколки, осколки… Кусочки, обломки, крошки… Блестят! Вот оно! Перед тем, как я окончательно потеряла сознание, мне было видение!
― Вспомнила! Кто-то крошил брильянты и алмазы! Их было очень много.
― Что? И при чём здесь это? Что за чепуха?
― Видение. Мне было видение. Кто-то крошил камни. Это точно имеет отношение к нашему делу. Только вот каким образом, я пока не знаю. Дай ежедневник.
Игнис послушно протянул мои записи, куда я внесла своё видение. Рука была слабой, и ручка норовила выпасть, так что запись получилась трудночитаемая.
― Ты что-нибудь по делу ещё изучил?
― Меня больше заботило твоё состояние и как с ним справиться.
― Ясно. Что ж, согласна. С этим нужно разобраться.
Не хотелось этого признавать, но опасения матушки были справедливы. Потому что, если раньше мои лихорадки происходили два раза в год и длились не больше суток, то сейчас ситуация явно ухудшилась. Ведь прошлая лихорадка была всего месяц назад. И мне не нравилось, что они настолько участились. Мало того, я ещё и два дня для расследования потеряла, и теряю третий, поскольку даже сейчас ощущаю невыносимую сонливость. Я держала глаза открытыми на чистом упрямстве. И ритуал необходимо провести, а это ещё несколько часов заберёт.
Широко зевнула, не прикрыв рот ладонью.
― Поспи ещё. Тебе это необходимо, ― Игнис забрал из-под меня подушки и помог улечься. ― А я пока поизучаю записи твоей сестры.
― Какое счастье, что мне встретился ты, ― пробормотала в полудрёме, заворачиваясь поплотнее в одеяло.
Мужчина фыркнул, вставая с кровати.
***
Проснулась я ближе к ночи. Игнис сидел за моим столом и читал бумаги Равии, периодически отпивая вино из бокала. Услышав мои шорохи, обернулся.
― Доброй ночи, ― мужчина мягко улыбнулся.
― Я такая голодная, что ни о какой доброте речи идти не может, ― проворчала, переползая на другую сторону кровати, чтобы дотянуться до сонетки.
― У тебя все сорочки такие экстравагантные? ― в голосе Игниса звучал смех.
Не удивительно. Все мои старые сорочки действительно были очень странными. Мне нравились рюши, кружева, всевозможные оборки. Кажется, таким образом я пыталась привлечь внимание матушки и сестры. Как будто яркая одежда могла на что-то повлиять.
― Это чтобы отпугивать кавалеров, ― усмехнулась ему в ответ. ― Можешь покинуть мои покои на некоторое время? Я бы хотела переодеться.
― Чего тебе стесняться? Всё равно мы связаны на всю жизнь.
― Игнис, ― я приподняла одну бровь, посмотрев на мужчину укоризненно.
Сущность улыбнулся, поднял руки и всё-таки вышел, столкнувшись в дверях с заспанной Лили.
― Звали, молодая госпожа?
― Да. Принеси мне что-нибудь покушать. И чтобы мяса побольше, и… сыра.
― Да, молодая госпожа, ― девушка поклонилась и удалилась.
Я же отправилась в ванную комнату. Хотелось смыть с себя эти несколько дней, осевших на коже липким потом.
В гардеробной среди домашней одежды отдала предпочтение самому простому тёмно-зелёному платью. Даже не знаю, каким образом оно вообще попало в мой гардероб. Надо будет попросить Лили вообще всё отсюда выкинуть. А лучше сжечь. И купить несколько нормальных нарядов. Или попросить через Лили у матушки пару платьев? Всё-таки мне жить здесь ещё несколько дней.