Рядом покатились камни.
- Даша, ты как? - Аркадий прикоснулся к плечу. Бледный, вены на шее и лице проступали сиреневой паутиной.
- Прихожу в себя, - хрипло ответила Соловьёва, - потихоньку.
Тошнота отпускала, дыхание успокаивалось. Сейчас бы принять душ и поспать несколько часов, но нельзя. Не время!
- Прости за...
- Неважно.
- Спасибо, - он выдохнул, - не могу бросить Олю в западне, так что оставайся, а я побежал, - мужчина с силой сжал голову, - толку мало, но обязан что-нибудь предпринять. Я виноват больше остальных.
- Нет! - Дарья сжала кулаки, - я тоже пойду!
- Уверена?
- Да, - твёрдо ответила врач, - и...
Плато накрыл купол тишины. Мгновение назад в низине ухали совы, скрипел падающий с ветвей снег, сейчас в горах воцарилось безмолвие. Хрупкое, будто стеклянное, способное разбиться от щелчка пальцев. Врач сжала губы. Наверное, в подобные моменты Ольга видит рассыпанные по материку латыри.
- Надо торопиться.
Аркадий помог Дарье встать. Шагая по тропе, женщина мысленно призывала каждый минерал в браслете и просила не подвести в напряжённую минуту. Пусть разные, но собранные воедино они пробьют любую защиту. Главное - успеть.
***
По колоннам сыпались камни. Крошки гранита стучали по перламутровой глади и укрывали мраморный постамент. Кр-рак! Крупный осколок перечеркнул радужные переливы подобно скальпелю и откатился на середину коридора. Заточённые в гранитный плен стражи рвались на свободу. Горели дьявольским огнём глаза-рубины, дрожали острейшие перья, но даже неистовое желание разорвать врага не могло пересилить оцепенение и снять оковы с воронов. Магия обители розы ветров оживёт в минуту перерождения луны.
Хранители печати не уповали на помощь грозных птиц. Ольга и Тирунеш сражались против Верлиоки, Женя бился с отцом. Новоявленный лорд самоцветов чувствовал небывалый прилив сил. Казалось, только юноша беседовал с великими сёстрами у ручья, как прыгнул в огонь и переместился в пещеру. Пронизанную ледяным ветром, освещённую угасающей звездой и огнями под ступенчатым потолком, пропитанную духом древнего колдовства. Всё, как в книжных описаниях, которые бы остались в воображении, не случись беда. Сколько дней миновало с момента, когда Женя открыл зачарованную дверь?
Своды полнились кристаллами. Младший Маслаков ощущал, как источают энергию латыри, спрятанные в каменный плен. Светятся и буквально просят освободить! Начинающий журналист не разбирался в минералах, но откуда-то знал, что по левую руку скрываются халцедон и селенит, способные создать барьер и обездвижить противника, с правой стороны пульсировали шпинель, гессонит и аметист. Выносливость, равнодушие к боли и спокойствие - всё в нужный час пойдёт на пользу.
За ними, в безмолвных глубинах, притаились и другие, но Женя поставил мысленную границу. Внимание распадалось на куски, словно солнечные лучики в разбитом зеркале. Недолго потерять бдительность и пропустить атаку! И так чудом успел спасти Белую Леди. Её потеря означала бы сокрушительное поражение. Кто ещё остановит... существо, использующее волосы как руки? Потомок Виринеи моргнул, как над головой просвистела седая прядь и обрушила колонну! Не хочет это выпускать жертв на свободу.
«А ты кто такой? - Верлиока облизала губы, - м-м, иной, вкусный, желанный. Оставлю на сладкое.»
- Ты в своём уме? - округлив глаза, Женя посмотрел на отца, - как мог связаться с этим чудовищем? О чём только думал?
Юноша оглянулся на куски цельного перламутра и статую ворона с отбитыми крыльями сломанной шеей. По осколкам текла вязкая чёрная жидкость, похожая на нефть; глаза мутнели, словно пламя жизни в рубинах угасало.
- На войне все средства хороши.
- Хоть понимаешь, что оно тебя уже не отпустит? Использует и выбросит, как ненужную вещь? Сломает и...
- У нас - одна цель, - оскалился Глеб, - что будет дальше, меня не волнует. Ты до сих пор ещё не понял? Наследничек!
Женя свёл брови. Клыки отца едва не дотягивают до вампирьих, цвет лица, как у покойника в глазах клубится мгла - человек ли нападал на юношу?
- Я тебя не узнаю, - помрачнел лорд самоцветов, - кто ты? Что сделал с моим отцом?
- То же могу сказать о тебе! Вырядился! Нацепил чёртов браслет! - его глаза побагровели, - уходи, пока я окончательно не рассердился!
- Поздно, - юноша прикоснулся к стене. Тёплой, будто клади остывающей печи, - не стоило охотиться за Милой, ты сам свёл нас, сам подтолкнул меня навстречу Леди. Сам сделал всё, чтобы я влюбился.