- Уверена, Денис, - с нажимом ответила девушка и повернулась к Миле, - карты к оплате принимаете?
- Да, конечно.
- Тогда упакуйте, пожалуйста.
Замкнув витрину, Орлова вернулась к кассе и принялась заворачивать перстень в бархатный платок.
- Не сомневаюсь, вам понравится украшение. Издревле люди утверждали, что этот минерал расслабляет, снимает напряжение и даже оздоравливает. Мартин Лютер всегда носил в кармане кусочек янтаря.
На полированной глади скопилась пыль, Эмилия пальцем стёрла соринки. И... самоцвет словно ответил на прикосновение. Поверхность засияла, будто пробившийся сквозь штору солнечный луч осветил бурые грани, а в мыслях девушки промелькнуло слово: «Спокойствие».
- Спокойствие? - Анна прикусила губу.
- Я сказала вслух? - Орлова растерянно глядела на перстень. Привычно тёмный, точно мерцание - плод воображения второкурсницы факультета журналистики, - показалось, не обращайте внимания.
Банк одобрил операцию, и Эмилия вернула клиентам кредитную карту вместе с фирменным пакетом «Венского Вальса», где лежала коробочка с украшением.
Едва магазин опустел, девушка поспешила в супермаркет. Стоя в очереди к кассе, она размышляла о сиянии. Неподалёку от прилавка стоял абажур. Сквозь щель в плафоне свет лампочки мог озарить янтарь. И точка.
Это в детстве Эмилия верила, что каждый самородок обладает душой и сам выбирает хозяина, а не наоборот. Не человек с туго набитым кошельком снисходит до сокровищ природы, а минерал чувствует в людях что-то родственное и привлекает будущего владельца. Сиянием ли, цветом, формой. Неважно как. Узнав о выдумках сестры, Светлана подняла её на смех и предложила сходить к врачу, а отец привычно нахмурился и отчитал. С того дня Мила держала фантазии в секрете.
Вечерело. «Венский Вальс» посетили трое клиентов. Двоих заинтересовал сервиз, расписанный интерьерами Версальского дворца, ещё одна девушка с полчаса простояла около абажура, расспрашивала о творце, после попросила сфотографировать рядом с предметом старины.
До закрытия оставалось пять минут, когда зазвонил колокольчик, и в магазин зашли Глеб Антонович и Евгений Глебович с тяжёлыми, на вид, сумками.
- Добрый вечер.
- Добрый, Мила. Включи, пожалуйста, кофемашину. Только из аэропорта, очень хочу горячего американо, - старший Маслаков поставил ношу за прилавок.
- Сбегать в кондитерскую за булочками?
- Не надо, мы по пути купили, - Евгений положил около кассы бумажный пакет, - ракушки с корицей и ванилью, ещё тёплые.
- Закрывай дверь, хватит на сегодня работы.
Перевернув табличку и защёлкнув замок, Орлова перемолола зёрна, добавила молока. Себе предпочла заварить чаю. Плеск кипятка, и в чашке закружились бурые чаинки, растворились песчинки сахара.
- Ну, - владелец «Венского Вальса» глотнул кофе, - продала сегодня что-нибудь?
- Да, мужской перстень с янтарным полумесяцем.
- А-а, помню-помню. Купил по дешёвке у старьёвщика. Тот и не догадывался об истинной стоимости колечка, - он отщипнул кусочек булочки, - и кто были столь щедрые покупатели?
- Сестра выбрала брату подарок на день рождения. Кстати, оба носят серьги в правых мочках. Левые даже не проколоты.
- Правда?
Глеб Антонович переглянулся с наследником, но Мила увлеклась воспоминаниями о посетителях и не заметила.
- Как съездили на аукцион?
- Отлично, - Маслаков ослабил ворот бежевой рубашки, - завтра с утра разберём новые предметы коллекции. Половину разложишь по витринам, остальное заберут заказчики. Кстати, я кое-что присмотрел для тебя. Женя, достань.
Одним глотком юноша допил кофе, вытащил из сумки коробочку, которая легко уместилась в ладони. Девушка открыла футляр и задержала дыхание. Вот так подарок! Кулон-капля из агата на чёрном шнурке, обвитый серебряной змейкой.
- Это правда... мне?
- Заслужила, - мужчина раскатисто рассмеялся, - Инесса и Катерина, она работала до тебя, не продавали столько вещей! Надень-ка.
Мила застегнула замочек-краб. Сквозь тонкую ткань футболки камень холодил кожу. Неприятно, словно к капроновой ленте крепился не минерал, а кубик льда. Нестерпимо захотелось снять украшение и спрятать на дальней полке, лишь бы не видеть пугающий бездонной глубиной агат и не чувствовать лёгкий озноб. Никогда ещё Орлова не ощущала неприязни к сокровищам природы, но не расстраивать ведь Глеба Антоновича? Дарёному коню в зубы не смотрят, как часто приговаривал отец.
- Нравится?
- Д-да.
В углу магазина гудел кондиционер. Потоки студёного воздуха окутывали плечи незримым покрывалом. Орлова усмехнулась собственным мыслям. Подвеска ни при чём, надо поменять программу сплит-системы.