Затем появилось ощущение жары, хотя на этот раз не такое сильное, как от звезды, когда ярко пылавшие языки пламени пытались прожечь меня. Я открыл глаза и увидел дневной свет. Над головой стояло солнце…
Какой резкий переход! Или я по-прежнему где-то между миром Теней и реальностью? Но чувства постепенно возвращались, и я увидел перед собой женщину, стоявшую на вымощенной камнем дорожке, ведущей к Звёздной Башне и разделявшей сад диковинных трав на клумбы-грядки.
Медленно возвращалась память. Я поднял голову и понял, что по-прежнему облачён в шкуру леопарда. Кто-то защитил меня от чар Урсиллы… Кажется, я понял, кто… и удивлённо посмотрел на женщину. Почему-то я был уверен в том, что моё спасение — дело её рук.
Но то была не моя Лунная Девушка. Хотя она отличалась такой же стройностью. И лицо у неё было молодое, вот только глаза… В них отражались все годы её мудрости. Хотя она и была женщиной, на ней были бриджи и куртка — такого же цвета, что и растения вокруг.
Тёмные блестящие волосы женщины были заплетены в косы, уложенные венцом вокруг головы. Кожа не отличалась белизной, а потемнела от загара, словно большую часть своей жизни хозяйка сада проводила, на свежем воздухе.
Рядом с ней стояла корзина со свежесобранными травами. Но мой взгляд остановился на том, что она держала в руках, нацелив на меня острие. Так можно держать только копьё — для предупреждения врагу или для защиты.
Я узнал жезл Силы, хотя он ничем не напоминал тот, который я видел у Урсиллы (она хранила его подальше от посторонних глаз). Он не был вырезан из кости, не было видно и магических слов, нанесённых красной и чёрной красками, как у Урсиллы. Напротив, то, что держала в руках женщина, больше походило на свежесрезанную и очищенную ветвь, прямую и без сучков. На острие торчал один-единственный листок. Он был направлен на меня и формой напоминал конец копья, только был ярко-зелёного цвета.
Я не отрываясь смотрел на женщину. Она тоже не отводила от меня взгляда. Она, как и Урсилла, была Мудрой Женщиной, хотя я чувствовал, что Силы, которым она служит, вовсе не те, к которым прибегает для своих колдовских дел Урсилла.
— Кто ты? — женщина всё ещё не опускала жезл-копьё. Я не сомневался, что если бы сделал хоть одно неверное движение, меня ждала бы печальная участь.
Но в ответ я опять ничего не смог сказать. Попытался произнести своё имя, но получился лишь звук наподобие рычания.
Она склонила голову набок, как бы прислушиваясь к моему рыку.
— Колдовство, — наконец заговорила она. — Сила, но не совсем правильно использованная. Ночью я почувствовала, что ты пришёл. А теперь… Ты внёс в наш мир нечто чуждое. Мы не можем этого допустить. Позволить, чтобы к нам проникла хотя бы тень Тьмы? Нет! — и она решительно покачала головой.
Я закричал, отчаянно взывая о помощи. Если Мудрая Женщина смогла не позволить Урсилле подчинить меня своей воле (я был уверен, что именно она расколола мир Тени надвое), то она наверняка могла и спасти меня — подсказать, как можно выбраться из тела зверя, в которое я был заточён.
Я начал медленно приближаться к ней, подползая к ней на брюхе из кустарника, в котором залёг на ночь. Может быть, не словами, а телодвижениями я смогу рассказать ей о своей беде, попросить о помощи?
Я старался, как мог.
Жезл-копьё уже не целился в мою голову — сначала он едва заметно дрогнул, а потом его острием-листком она принялась выписывать в воздухе пылающие символы, оставлявшие после себя зеленоватый дымок, который почти мгновенно рассеивался.
— Нет, — ответила она, покачав головой. — Когда Тьма обрушивается на нас, а зло приходит на нашу землю, мы не открываем ворота колдовству, которое несёт с собой запах Тени. Я не знаю, кто ты такой и какие беды пришли за тобой следом. И я ничего не могу для тебя сделать. Позволить тебе остаться… Даже… — она заколебалась. — Я не верю, что такое существо, как ты, может войти в наш мир. Если бы ты мог… Вот тогда бы…
По всему было заметно, что её решимость дрогнула. Я прополз ещё немного. Но стоило мне опустить лапу на каменную дорожку, на которой стояла женщина, как последовала зелёная вспышка. Свет исходил не от её жезла, а от самой земли, и лапу пронзила острая боль. Я мигом отполз назад, за невидимый барьер защиты. Она сказала правду — её круг, поле Зелёной Магии, отталкивал меня.
Моя человеческая натура отступила. На какое-то время я перестал быть Кетаном, помещённым в шкуру животного, которая превратилась в настоящую тюрьму. Мною завладел леопард, рассвирепевший из-за того, что его Желания не исполняются. Мой хвост дёрнулся, я взвыл во весь голос и прыгнул.
Выражение лица женщины изменилось. Она подняла жезл и со всего маха ударила им по воздуху. Спину, на которой ещё оставались следы от когтей птицы, вдруг резко обожгло, хотя её жезл даже не коснулся моего тела.
От боли и отчаяния я громко взвизгнул. Боль усилила мою ярость, оттеснив человека глубоко внутрь. Напасть… Убить… Убить! В моём сознании отчётливо прозвучало это слово, словно кто-то прокричал мне в ухо приказ, которого нельзя ослушаться. Я снова зарычал и ударился о барьер, столь надёжно огораживавший мир, в котором меня наверняка могли спасти.
Жезл женщины снова рассёк воздух. Удар опять пришёлся по израненной спине. Даже животное понимало, что если я продолжу вести неравную схватку, то приму на себя лишь ещё большую боль. Взрычав, я повернулся и обречённо побрёл обратно в заросли, ни разу даже не оглянувшись.
На обратном пути человек ещё раз попытался высвободиться. Леопард снова подчинился мне. Но от этого легче не стало. Сознание поражения обжигало мозг так же сильно, как боль от ударов пронзала ранее тело.
Я окончательно закрыл все пути общения с теми, кто обитал в Звёздной Башне. И в то же время меня переполняла уверенность, что только там я мог найти спасение, как если бы сама женщина поклялась именем Силы.
Я уныло брёл куда глаза глядят. Надежды на то, что я встречу других обитателей леса, которые отнеслись бы ко мне с пониманием, больше не оставалось. Мне могли бы предоставить кров другие … если это им на руку. Но их-то я постараюсь избежать, чего бы мне это не стоило.
Женщина из Башни вырвала меня из рук Урсиллы. Но сделала она это лишь потому, что подобного рода колдовство угрожало её собственной безопасности. И вряд ли Фортуна смилостивится и окажет мне такую услугу ещё раз. Урсилла способна на колдовство посильнее.
Я добрался до поляны, где росли лунные цветы. При солнечном свете их венчики были плотно закрыты — я увидел лишь серо-зелёные бутоны и увядшие цветы, в то время как сам камень утратил то чудесное сияние, которое озаряло поляну ночью. Я в нерешительности остановился а одним из деревьев, которые словно охраняли со всех сторон это волшебное место. Неужели оно отныне тоже закрыто для меня? Я почему-то верил в то, что некая Сила всё-таки могла бы укрыть меня от Урсиллы. Но где её найти и как высказать боль и надежду?
Я изогнулся всем телом — так леопард готовится напасть на намеченную им жертву. Потом, как и в прошлый раз, когда я безуспешно пытался объясниться с Мудрой Женщиной из Башни, я медленно пополз, дюйм за дюймом.
На этот раз от плотно закрытых цветов не исходил терпкий аромат — не было никакого запаха колдовства и красоты. Похоже, чары отступили, и я смог проникнуть в лунный сад, даже добраться до камня, который не испускал поток энергии, как в прошлую ночь.
Я прикоснулся носом к камню. Увы! Мёртвая глыба, ничем не напоминавшая магический кристалл. Мои надежды окончательно рухнули.
Я медленно отполз назад. Теперь нужно было снова отправляться к реке — я проголодался. Однако мой голод лишь отчасти исходил от плоти. Всю свою жизнь, хотя я и жил среди себе подобных, я находился как бы в стороне. Но то одиночество оказалось всего-навсего слабым предчувствием ощущения безысходности, которое мне довелось испытать в этот час крайнего отчаяния. К моему горлу словно приставили холодный меч и приковали к самому себе — мне никогда ни помыслом, ни в действительности не быть уже рядом с другими. Впрочем, существуют ещё Всадники-Оборотни…