Но и к нему я не мог пойти со своими проблемами. Знал, какой услышал бы совет — отказаться от пояса, чтобы от меня не отвернулись вовсе. Пересекая двор, я чувствовал себя ещё более одиноким, чем всегда. У себя в комнате я снова снял куртку, расстегнул рубаху и нащупал голову снежного барса. Но теперь пряжка не поддавалась.
Я стал дёргать её, пытаясь расстегнуть запор. Но тот не поддавался, словно никогда и не расстегивался раньше. Меня охватил страх. Я начинал верить, что пояс й в самом деле — магический предмет Силы и, должно быть, появился, чтобы дать ей возможность овладеть мною.
Я доплёлся до окна и стал судорожно вдыхать свежий воздух. Сердце лихорадочно колотилось в груди, а руки тряслись, когда я положил их на каменный подоконник, пытаясь успокоиться. «Я… не должен… позволять… себе… открывать ворота страху. Ничего страшного пока не случилось. Я должен просто расстегнуть пояс…»
Я вытер вспотевшие руки о бриджи и спокойно взялся за пряжку. Так, поддаётся… Ещё немного… Ещё…
Голова снежного барса ослабила хватку, пояс расстегнулся и упал бы на пол, если б я не подхватил его.
Я разозлился на самого себя. Смотреть, как со мной играют в кошки–мышки… поверить их сказкам. Они обвинили меня в том, что я ношу проклятую вещь. Моя мать без зазрения совести обозвала меня глупцом. Посмотрев на пояс, я понял, насколько она ошибалась. Я воистину был бы глупцом, позволив всем им управлять своими собственными желаниями.
Ко мне вернулась та же очарованность поясом, как и в первый раз. Чудесная вещь! В ней не может быть никакого вреда. Наоборот, обладая ею, я ощущал себя свободным, о чём мечтал всю свою жизнь. Урсилла не посмеет лишить меня этого чувства!
Я решительно застегнул пояс, потом надел поверх пушистого меха рубаху и куртку. В комнату вошёл Пергвин и сообщил, что Лорд ждёт меня в Большом Зале.
Действительно, все собрались и не хватало только меня. Не то, чтобы я мог открыто выражать свою волю и высказывать собственное мнение, но, являясь наследником Лорда, я должен был присутствовать при принятии им решений. Там были Кадок, его Командир стражи и Маршал, и Хергил, спокойный старик, в чьи обязанности входило вести записи, — он считался знатоком среди тех, кто занимался Силой Оборотней. Хергила не было в Главной Башне с месяц. Но по нему никто особо не скучал. Он был весьма неразговорчив. Но во всём, что касалось прошлого, обращались только к нему.
Барьер между мной и Могхусом с годами становился всё ощутимее. Когда–то кузен мучил и издевался надо мной, теперь же совершенно меня не замечал. Я не возражал. Он сидел рядом с отцом, держа перед собой в руке кубок.
Он вертел его, словно любуясь старинной искусной работой. Я занял место радом с Хергилом, никто из них не обратил на меня никакого внимания, погрузившись, как обычно, в атмосферу важных дел и решений, царившую здесь.
— Тогда справедливо… — Эрах говорил с расстановкой, нехотя, как будто новости, которыми он должен был с нами поделиться, были не из числа приятных, —…что мы должны объединить силы. Мы за Верховного Лорда Айдана, равно как и Голубые Плащи, и Золотые.
— А Серебряные? — спросил Кадок, когда мой дядя замолк.
— Неизвестно. Между Большими Башнями Западных Болот и Внутренних Земель по традиции возникли разногласия.
— Серебряные Плащи всегда желали союза с Голосами Высот, — заметил Хергил. — Именно они удерживали Коготь Ястреба не меньше полугода, когда мы занимались Дорогой Памяти. По крови они наполовину принадлежат к Древним.
— Да, — неожиданно вмешался Могхус. — В качестве посланника я побывал в двадцати Больших Башнях. Повсюду волнения. Приходится ездить в доспехах. Но при этом никаких сообщений о набегах Диких с Высот, как не слышно и звуков рога.
Я вспомнил то, что говорил Пергвин о приливах и отливах тревог в Арвоне. Итак, настало наше время пересмотра мира. Но враг неведом, и от этого напряжённость только нарастала.
— Нам это неизвестно, — отозвался его отец. — Но мы чувствуем приближение бури. Говорят, что Голоса могут читать звёздные карты и таким образом предсказывать будущее. Вполне возможно, что когда одни из Врат откроются, некое притаившееся зло прорвётся сквозь них, набравшись сил, и уничтожит нас.
— Всё может случиться, — проговорил Хергил тихим голосом. Все повернули головы в его сторону. — В нашем мире давным–давно была великая схватка. Долины долгое время отражали натиск пришельцев, а потом даже отбросили их назад. За морем наши собратья тоже доблестно сражались. Они выиграли, но так истощили Силу, что не могли больше использовать её на протяжении нескольких поколений. Так наша защита истощалась понемногу новыми людьми не нашей крови и теми, кто походит на нас. Кто знает, не ослабило ли это защиту нашего мира так, что те, кто находится за Вратами, чувствуют — или знают, — что настал час выступать?