Энгус щёлкнул пальцами, передавая инициативу Майлсу. Тот со вздохом склонился над микрофоном:
– Башня, это Майлс Тэвернер. Я сколотил приличную сумму, работая с капитаном Саккорсо. Но мне было жаль оставлять её на Рудной станции, и я перевёл свои деньги в безопасное место на «Терминусе».
Эта ложь, подготовленная для него Хэши Лебуолом, была настолько близка к истине, что Майлс выложил её без колебаний.
– Посылаю подтверждение.
Сдерживая дрожь, он напечатал код кредита, и передатчик «Трубы» направил его Башне.
– Данные приняты, – бесстрастно отрапортовал диспетчер. – «Труба», до очередного сеанса связи сохраняйте тот же курс. Башня отключается.
Динамики покорно замолчали.
Тэвернер должен был держать язык за зубами – он это знал. Но внутри у него бурлила напряжённость. Он зависел от людей, которых не мог понять и проконтролировать. Срывающимся голосом Майлс снова задал свой прежний вопрос:
– И что теперь?
Усмешка Энгуса была острой, как шпилька.
– Теперь они будут говорить с твоим приятелем. С капитаном Траходавом.
Тэвернер попытался вспомнить всё, что знал о Нике Саккорсо. Он попытался представить, какие приказы Хэши Лебуол мог дать «Мечте капитана».
– Ты думаешь, Ник замолвит за нас словечко? – с сомнением спросил Майлс.
Энгус выругался.
– Конечно, нет!
Однако в его голосе прозвучало мрачное удовлетворение, когда он добавил:
– Но именно поэтому они и дадут нам разрешение на посадку.
Майлс не удержался от реплики:
– Это не имеет смысла.
– Имеет, имеет. Просто ты слишком глуп, чтобы понять его.
В желтоватых глазах Энгуса пылала ненависть.
– Взгляни на ситуацию с точки зрения Билла. У него на шее два амнионских крейсера. Здесь же «Мечта капитана», которая пришла со Станции Всех Свобод, – то есть из амнионского космоса. Значит, капитан Траходав каким-то образом перебежал им дорогу, и амнионы послали за ним боевые корабли. Возможно, они ищут бесценную Морн Хайленд.
Это имя Энгус произнёс как ругательство.
– Билл уже по горло в дерьме, о котором никого не просил. И тут вдруг появляемся мы.
Объяснение Энгуса все больше напоминало угрозу.
– С его точки зрения, мы опасны для колонии – особенно в такое тревожное время. Но теперь он знает, что мы как-то связаны с капитаном Траходавом. Мы заявили, что Ник может подтвердить нашу историю. Да тут и козлу было бы понятно, что наш полёт на верфи «Купюра» имеет к нему отношение. Но когда Саккорсо откажется заверять наши слова, у Билла не останется выбора. Он даст нам разрешение на посадку. И когда мы будем в доке, он возьмёт нас под жёсткий контроль. Так он сможет защитить себя от других неприятностей, которыми чреват наш визит.
Майлс нашёл в себе силы не задавать вопросов. Они часто предавали его – и это началось с тех пор, как ему велели расколоть Термопайла. Он пытался утешить себя тем, что знает секреты, о которых не догадывались ни люди Бюро по сбору информации, ни Хэши Лебуол. Но каждый проходящий час, казалось, усиливал его зависимость от Энгуса. Сейчас ему надо было успокоиться.
Он с силой втянул дым в лёгкие, так что даже сердце запрыгало и подмышки засочились потом. Ожидание становилось адской мукой. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем диспетчер снова вышел на связь:
– «Труба», это Башня. Разрешаем посадку. Высылаем данные о векторах подхода и якорной стоянке.
На мониторах пульта замелькали колонки кодов и цифр.
– Башня, не дай мне сдохнуть в неведении, – шутливо взмолился Энгус. – Что обо мне сказал Саккорсо?
– Слушай внимательно, – оборвал его диспетчер. – Я дважды повторять не буду. Вы получили разрешение на посадку, но оно условное. Вам не позволят улететь, пока вы не ответите на все вопросы Билла.
– Ты хочешь сказать, что капитан Саккорсо отказался подтвердить мои слова?
Энгус скрыл смех за угрюмым рычанием.
– Он вообще не захотел с нами говорить, – ответила Башня. – Мы не выпустим вас отсюда, пока вы не докажете, что вам можно доверять. Если хочешь удрать отсюда, то делай это сейчас. Но предупреждаю! Ты уже в зоне обстрела «Затишья». Башня отключается.
Внезапная тишина оглушила Майлса, как прилив крови. Дрожь облегчения пронеслась по телу. На миг он даже затаил дыхание.
– Вот так-то, ублюдки! – рявкнул Энгус и грохнул кулаком по пульту.
Майлс шумно выдохнул.
Все! Ожидание кончилось. Он не станет соваться в петлю. Такие жертвы не для него. Пусть другие играют в героев. А он пока мог немного расслабиться.
Тэвернер с минуту наблюдал за тем, как Энгус выполнял инструкции Башни. Бросив ник и расстегнув пояс безопасности, Майлс вновь оттолкнулся от кресла и перелетел к командному пульту.
– Посадка подождёт, – сказал он. – Нам надо разобраться кос в чём.
Энгус молча запрограммировал автоматическое выполнение посадочных операций согласно данным верфей «Купюра».
Майлс устроился на спинке кресла и чётко приказал:
– Джошуа. Прекрати все действия и слушай меня. Став безропотным, как робот, Энгус покорно опустил
руки на подлокотники. Он хотел повернуть голову, но какой-то инстинкт или предписанный приказ остановил его.
– Джошуа, – продолжил Майлс, – они сообщили тебе о цели нашей миссии.
Энгусу не требовалось объяснять, кем были эти «они».
– Они дали тебе доступ к некоторым базам данных и к той информации, которая нужна для выполнения задания. Ты получил все это в достатке. Но они не сказали тебе о моей задаче.
Плечи Энгуса напряглись. Очевидно, он сопротивлялся зонным имплантам.
– Копы посчитали себя слишком умными, – добавил Майлс. – Им казалось, что они убедили меня стать твоим верным помощником. Лебуол и Диос думали, что знают истину. Но они ошиблись. У меня есть свои собственные намерения. И сейчас настало время воплотить их в жизнь.
– Энгус Термопайл, – произнёс он с чувством, – я ненавижу тебя. Меня тошнит от твоей жестокости. Мне хочется блевать от твоей внешности. Я презираю твои устои. Всё, что ты делаешь, и все в тебе самом вызывает у меня отвращение. Я не собираюсь действовать как твой подчинённый. Такое положение абсолютно неприемлемо. Хватит того, что я смотрю на тебя и ощущаю твой запах. Но выполнять твои приказы – это уже слишком. Мы должны исправить эту ситуацию немедленно.
Майлс начал снимать костюм.
– Давай, Джошуа. Спроси у меня, что всё это значит.
– Что всё это значит? – хрипло прошептал Термопайл, словно у него перехватило дыхание.
Майлс Тэвернер знал, что такое унижение и контроль. Он знал это каждой косточкой тела, каждым кончиком нерва. Впервые за несколько месяцев – а возможно, за годы – он почувствовал неземное счастье. Сбросив последнюю одежду, он взобрался на подлокотники кресла и, возвышаясь над Энгусом, томно произнёс:
– Это значит, что тебе сейчас придётся поработать своим глупым язычком и как следует вылизать мне парочку интимных мест.
Придав приказу нужный приоритет, Майлс перечислил всё, что он хотел от Джошуа.
Позже, когда грязь его тела, а вместе с ней и страх в душе были удалены, он приказал Энгусу обеспечить ему неограниченный доступ к каналам связи «Трубы».
Служебная документация:
Краткая история Концерна рудных компаний
Общедоступная история Концерна рудных компаний могла бы служить примером экономического завоевания власти.
Что позволило КРК стать таким огромным? Как получилось, что Концерн не только управлял освоением человеческого космоса, но и надзирал за ним? Почему правительства Земли отказались от хорошо им знакомого – и, по сути, деспотичного – суверенитета над своими гражданами? По какому праву КРК превратился в единственного торгового посредника между человечеством и амнионами и, следовательно, стал единственно жизнеспособной защитой от экспансии пришельцев? Каким образом «частное» коммерческое предприятие оказалось ответственным за судьбу человеческой расы?
На все эти вопросы можно дать один ответ – экономическая власть. А первичной причиной послужило открытие тахионного двигателя. Без возможности пересекать, исследовать и осваивать межзвёздные пространства вопросы подобного ранга никогда бы не возникли. В тс времена, когда доктор Жуанита Эстевез проводила испытания первого прототипа тахионного двигателя и ежедневно подвергала опасности станцию Космолаборатории, Земля переживала период политического и экономического застоя – период настолько основательного истощения, что почти все аналитики склонялись к единому мнению: планета истощила не только ресурсы, но и способность решать свои проблемы. Взаимозависимость ста пятидесяти суверенных наций стала так велика, что войны больше не могли служить эффективным средством усиления экономической и политической активности. Сложившиеся межгосударственные отношения принуждали каждую нацию разделять нищету и беды своих соседей. Иными словами, обитатели планеты могли быть уничтожены той же самой системой коллективной безопасности, которая прежде поддерживала их существование.