Тем не менее, прежде чем вы начнете осуждать его, вы должны осознать, что он совершил. Он посвятил себя спасению тысяч мужчин и женщин от Алендских гор до побережья Кадуола. Он надрывает сердце, стараясь спасти тех, кого любит. Он поставил на карту королевство, которое создал собственными руками, чтобы спасти своих исконных врагов.
Если вы не чувствуете в себе сил верить королю или служить ему, миледи, вам следует по меньшей мере уважать его. Он сам создал все нынешние сложности и готов отвечать за любые последствия. Он сделал все, что было в его силах, чтобы по возможности уменьшить вред, причиненный его врагам.
Воплотитель злился на нее — а сама она внезапно разгневалась и не могла сдерживаться, и Териза отвернулась. Свет, казалось, меркнул; может быть в лампе заканчивалось масло. Темнота притаилась во всех углах; фатальный смысл сказанного заползал сквозь решетки из коридора. Вам следует по меньшей мере уважать его. Человека, который считал мудрой политикой вонзить нож в сердца друзей, чтобы меньше страдали враги. Ну конечно же она уважает его. Ясное дело.
Она вспомнила, как Смотритель Леббик прокричал, будто прощаясь: «Я предан своему королю!»
С горечью, какой она от себя не ожидала, с твердостью, о какой не могла и мечтать, Териза тихо спросила:
— А как быть со Смотрителем?
— Вы о чем? — ответил вопросом на вопрос Мастер Квилон. Возможно, он был слишком раздражен, чтобы понять, что она имеет в виду.
— Может быть, Тор и Джерадин поступали по велению сердца. Может быть, их психика более устойчива. Но какой выбор вы оставили ему? Если бы он оставил службу, король Джойс наказал бы его. Вся эта политика, — она подчеркнула это слово, — основана на поведении Смотрителя. Если он предаст — или не сделает все возможное, чтобы укрепить Орисон, пока король слишком занят тем, что изображает слабость, — все рухнет. Когда король Джойс наконец—то решится сразиться, то с кем он пойдет в бой? Значит, нужно рассчитывать на верность Смотрителя.
Мастер Квилон кивнул.
— Точно. Так в чем дело?
— У него не осталось выбора, и это убивает его. — Сквозь ее горечь прорвались внезапные нотки жалости. Леббик все время был с ней груб и язвителен. Но на его плечи лег весь груз политики короля Джойса, и он с трудом контролировал себя, чтобы не убить или не изнасиловать ее. — Разве вы не видите? Вы творите чудовищные вещи, а расплачиваться за все приходится ему. — Она без всякого перехода вновь расплакалась. Ее несчастья и несчастья, выпавшие на долю Смотрителя, были взаимосвязаны. — Вы и ваш благородный король уничтожаете его.
Она ждала, что Мастер Квилон рявкнет на нее. Она была готова к этому; ее не волновало, насколько он взъярится и что он скажет. Похоже, она уже миновала точку, до которой обычная ярость пугала ее. Она сама разозлилась и больше не считала нужным скрывать это. Если ее отец сейчас появился бы перед ней, как обычно, гневный, она бы знала, как себя вести.
Но Воплотитель не стал орать. Он даже не повысил голоса. Он медленно направился к выходу из камеры. Вероятно, хотел уйти, бросив ее; Териза не знала, да ее это и не волновало. Но он не ушел. Он дождался, пока она взглянет на него — она посмотрела на него сквозь слезы, гордо вскинув голову, — и тихо сказал: — Мы не ждали такого. Мы думали, он сильнее.
Всего на мгновение она перестала плакать, готовая расхохотаться. Пожилой король, безумец и ничтожный Воплотитель собрались спасти мир — и лучшее, что им пришло в голову, — это свести с ума единственного человека, который умел сражаться. Действительно, забавно. Единственное, чего она не могла понять, почему они так убеждены, что их план сработает? Как они могут верить?..
Резкий звук раскатился по коридору; железная дверь ударила по камню с такой невероятной силой, что эхо загудело как колокол.
— Лживая шлюха! — орал Смотритель. — За это я вырву твои потроха.
Его сапоги загрохотали, удаляясь от караулки. Перепуганная Териза застыла. Смотритель Леббик возвращается, чтобы разделаться с ней, и ее уже ничто не спасет—Мастер Квилон что—то сказал, но она не расслышала. Перед ее мысленным взором появился коридор, ведущий из караулки к камерам; один поворот, другой; затем длинный ряд камер. Смотритель двигался быстро, но шагом; по мере приближения он мог бы перейти на бег, но пока еще не бежал; сейчас он был у первого поворота — на пути к следующему. Он достигнет камеры через полминуты. Ей осталось всего несколько секунд жизни. Не больше.
— Вы что, оглохли? — Квилон схватил ее за руку и стянул с нар. — Я же сказал, пошли.
У нее не было времени подумать, выбрать. Он вытащил ее через раскрытую дверь в коридор, но тянул в сторону, противоположную караулке; Териза ударилась о стену напротив камеры и упала, повиснув на тянущей ее руке так, что чуть не выбила плечо.
Когда ей удалось подняться на ноги, она увидела Смотрителя, появившегося из—за второго поворота.
Он тоже увидел ее. На мгновение их взгляды столкнулись, словно оба изумились, увидев друг друга.
Смотритель издал вопль ярости — и Териза метнулась прочь от него, чувствуя, как сапоги скользят по прелой соломе.
Она услышала звуки преследования. Невероятно: как шумно она дышит, как громко стучат ее каблуки под крики Мастера Квилона. Тем не менее, ощущение ошеломляющей ярости, клокочущей в нем, его жажда разрушения заставляли ее судорожно прислушиваться к его шагам. Она чувствовала, как его ненависть дотягивается до нее…
Воплотитель впереди нее все замедлял бег. Он ослабил хватку и потратил драгоценное время на то, чтобы обернуться и громко выругаться.
Через мгновение он распахнул дверь в другую камеру и втащил Теризу внутрь.
Она следовала за ним, не раздумывая. У нее не было времени анализировать, что они делают. Стараясь избежать столкновения с железными решетками, она влетела в камеру быстрее, чем Мастер Квилон, и чуть не сбила его с ног, когда он остановился.
Он быстро открыл дверь в боковой стене.
Она была отлично замаскирована; запор был спрятан столь хитро, что Териза никогда самостоятельно не нашла бы его; до тех пор пока Мастер не нажал на пружину, она даже не замечала двери. Дверь распахнулась мягко, словно была сбалансирована механизмом и противовесом. Наверное, тайный ход был построен тогда, когда строилась камера.
Так вот, значит, как Мастер Квилон попал в подземелье. Именно отсюда он слушал ее беседы с Эремисом и Леббиком. Еще один тайный ход. Но у нее не было времени удивляться. Как только дверь открылась, Квилон сильнее стиснул руку Теризы и втянул ее внутрь, в неосвещенный проход.
И без промедления последовал за ней. Пытаясь дать ему место, пропуская вперед, и не слишком погрузиться во тьму, она нащупала стену и оперлась о нее. Мастер казался неясным силуэтом в слабом свете ламп. Он нажал механизм, закрывая дверь…
…Смотритель Леббик уже ворвался в камеру. Он опоздал; он не смог помешать двери закрыться. А как только она закроется, ему придется отыскать пружину, чтобы открыть ее снова.
Тем не менее, он не стал медлить, а меч уже был у него в руках. Яростно стремясь достать Теризу, несмотря на закрывающуюся дверь, он всем корпусом рванулся вслед за беглянкой.
Механизм двери остановил этот удар. Кончик меча застыл всего в нескольких дюймах от Теризы.
Меч зажало в щели. Железо намертво застряло между камнями, не позволяя двери закрыться.