Занни нашел ей тряпку и старый комок мягкого воска в ткани, вскоре первое окошко засияло, когда она натерла его. Занни присвистнул.
— Я почти забыл, что оно может так сиять.
— Чем чаще так делать, тем проще, — сказала Калвин с нажимом, замерев и вытерев лоб.
Занни рассмеялся.
— Я пойду на рынок. И возьму у тети одежду для тебя. Пойдешь со мной?
Остаток дня был занят делами. Хоть Калисонс был не таким жутким в свете дня, Калвин все еще не нравилось толкаться на людных улицах, даже с Занни, и она была рада, вернувшись в просторную и яркую гавань с мешками и ящиками. Она была в новой одежде: простые бирюзовые штаны и блузка красного цвета с желтой вышивкой на воротнике и манжетах. Было странно снимать желтое одеяние, но другая одежда была мягкой и красивой, и она не так и спорила. Она убрала запасные вещи в свою маленькую каюту и села на кровать. Тонно жарил ужин, вкусный запах забрался в каюту. Она закрыла глаза на миг, наслаждаясь. Лишь на миг.
Четыре
Черные земли
Калвин резко проснулась. Что-то изменилось, хоть она проспала немного, снаружи было темно, судно тихо скрипело на волнах. Она выбралась на воздух, что подхватил ее длинные косы и ударил ими по лицу, она увидела широкое море, озаренное тремя лунами и звездами. Они отправились в путь.
Все было спокойно. Занни стоял у румпеля, Тонно зажег трубку и прислонялся к каюте. Дэрроу сжимал канат, смотрел на паруса, его губы двигались от ритмичной песни чар. А еще было слышно шум волн, судно летело по воде.
— Почему меня не разбудили? — завопила она.
— Мы думали, что тебе нужен сон, — мягко сказал Занни.
Но Тонно сказал:
— Проще оставить тебя, чем дать тебе переживать и мешаться под ногами, — Дэрроу рассмеялся. Это злило Калвин.
— Как я буду полезной, если меня не учат? — возмутилась она.
Занни рассмеялся.
— Если хочешь быть полезной, завари для нас медовую настойку.
— Я это сделаю, — Тонно ушел в каюту. Он считал, что напитки никто не сделает лучше него, но Калвин злило, что ей не доверяли даже такой пустяк.
Она повернулась и увидела огни Калисонса вдоль гавани, они сияли на горизонте, уменьшались. Она держалась за перила, пыталась привыкнуть к движению палубы под ногами. Это отличалось от покачивания у берега. Теперь «Перокрыл» ожил, вода пела под ней, ветер нес судно вперед.
Дэрроу перестал петь.
— Только не морская болезнь.
— Нет, — Калвин тоже надеялась. — Ты ускоряешь корабль, или это только ветер?
— Я немного помогаю. Ветер не такой, как мы хотели.
— Я не думала, что ты чарами толкаешь «Перокрыл» по морю. Так мы быстро доберемся до Митатеса!
Дэрроу сказал:
— Было бы так просто. Большое двигать сложнее, еще и по воде, а не по воздуху.
— Так двигай по воздуху, — Занни подмигнул Калвин. — Полетим в Митатес, как на крыльях.
Дэрроу насмешливо скривился. Он был веселее в обществе Занни, чем с кем-то еще, и Калвин ощутила укол от этого.
— Для этого нужно больше сил, чем у меня есть. Я могу немного ускорить нас. Но лишь немного, — он снова запел, и Калвин ощутила, как корабль понесся под ее ногами от чар.
Тонно принес горячие чашки, по две в каждой руке. На палубе в ночи сладкий настой с пряностями был еще вкуснее.
Дэрроу сказал Занни:
— Я возьму румпель. Вам с Тонно нужно отдохнуть. И тебе, — сказал он Калвин.
— Я не устала, — сказала Калвин. Так и было. Кровь словно пела в ее венах, как корабль пел на воде.
Братья ушли, Калвин встала рядом с Дэрроу, прислонилась к каюте. Он сказал:
— Прости, что не успели тебя обучить, иначе я бы дал тебе порулить. Но не сегодня.
Калвин не думала, что это сложно. И было бы приятно ощущать, как корабль движется от твоей руки. Она научится этому, станет умелым моряком, как они.
— Жаль, сестры не научили меня железной магии или ветру вместо льда. Так я помогала бы двигать корабль.
— Придет время, когда пригодится лед, я уверен. Но терпение, и ты узнаешь тот момент.
— Ты звучишь как Марна, — Калвин связала косы, чтобы они не били ее по лицу.
— Бедная Калвин. Так далеко убежала, а лекции все равно всюду!
Калвин молчала. На борту они еще не говорили наедине. После всех дней пути она привыкла делиться с ним мыслями. И она верила, что он делился с ней мыслями. Она сказала:
— Занни рассказал, что вы с Самисом учились вместе. Он, наверное, плохо учился. Судя по твоим словам, он никого не слушал.
— Наоборот. Он был очень одарен, — Дэрроу говорил спокойно. После паузы он сказал. — Я бы тебе рассказал. Но не все просто объяснить.